— События, о которых я рассказала Вам в начале, послужили причиной войны более кровопролитной, чем восстание Баратеона. Мой отец, будучи человеком чести, уличил королеву Серсею в измене, решив поддержать права на наследование престола Станниса Баратеона. Однако из жалости к детям, он решил дать королеве возможность уехать в Бобровый утес. Это решение стоило ему жизни, это и моя глупость, — сглотнув слезу, пролепетала она.

На несколько минут на балконе воцарилось тяжелое молчание, сводившее с ума каждого, кто там находился, пока наконец Дейенерис не дала знак Сансе, чтобы та рассказывала дальше.

— Когда лорд Станнис подошел с войском к Королевской Гавани, город превратился в кипящий котел, в котором сгорали людские жизни. Закрывая глаза, я до сих пор вижу те ужасы, которые мы пережили тогда, когда дикий огонь вспыхнул на Черноводной. В этот момент помощь пришла оттуда, откуда я ее не ждала. Один из рыцарей Королевской Гвардии помог мне бежать из осажденного города. Мы пробрались на один из торговых кораблей, но боги и тут обрушивали на нас все большие и большие испытания. Сначала мертвый штиль, а потом и шторм… Так я осталась одна, вновь одна, а Ланнистеры, они непременно захотят отомстить, они будут меня искать и убьют, — пролепетала она, закрывая лицо ладонями.

Дейенерис, видя страдания этой девушки, невольно прониклась к ней глубоким сочувствием, произраставшим из глубин ее души. Из глубин, где она все еще была неуверенной в себе Дени, насильно отданной в жены дотракийскому кхалу, а по прошествии времени, потерявшей любимого супруга. И сейчас, глядя на Сансу Старк, она видела себя, брошенную на произвол судьбы среди пустыни и голода, и все больше проникалась желанием помочь этой несчастной девочке.

— Послушай, — сказала она со всей нежностью, на которую только была способна, — ты сказала, что бежала из столицы с рыцарем из Королевской Гвардии, но где он сейчас?

— Он, он… я думаю, он погиб на корабле. Он пытался спасти меня… но мачта, она рухнула на него и больше я его не видела, — заливаясь слезами, проговорила она.

— А как звали этого рыцаря? — поинтересовалась Дейенерис, положив ладонь на плечо девушки.

— Его звали Сандор Клиган, — пролепетала Санса, не замечая, какое впечатление произвели ее слова на королеву.

— Клиган?! Тот, кто убил малютку Эйгона и его мать? — не веря своим ушам, проговорила Дейнерис.

— Нет, нет! — вскричала Санса, — Это было его брат Григор, а Сандор… он совсем другой, он ненавидит своего брата сильнее кого бы то ни было, ведь брат… он еще в младенчестве изуродовал его… он бежал из дома… — запинаясь пролепетала Санса, пытаясь защитить память о своем спасителе.

Королева несколько раз измерила шагами балкон, обдумывая услышанное, после чего подошла к Сансе и, взяв ее за руку, проговорила:

— Здесь ты в безопасности, я не выдаю своим врагам тех, кто однажды нашел у меня пристанище. А теперь ступай, я прикажу приготовить тебе горячую ванну с травами, она хотя бы немного облегчит твои страдания и позволит ночью спать спокойно. Ступай вместе с Мисандеей.

Когда Санса покинула королевскую опочивальню, Дейенерис подошла к перилам балкона и стала всматриваться вдаль, будто пытаясь заглянуть за горизонт.

— Ты веришь ее словам? Это действительно Санса Старк? — не поворачиваясь к своему охраннику, спросила она.

— Я в этом не сомневаюсь, моя королева. Хоть я и не видел девочку ни разу в своей жизни, я думаю, это она. Внешностью она похожа на свою мать, но в ней так же прослеживаются и черты ее отца, — проговорил Мормонт, ближе подходя к своей собеседнице.

— А то, что она сказала о королеве Серсее и Цареубийце?

— У нее нет причин врать, Ваше Величество. У меня больше, чем у других причин ненавидеть Эддарда Старка, но если он решил поддержать в государственном перевороте лорда Станниса, к которому никогда не питал дружеских чувств, думаю, что он получил доказательства супружеской измены.

— Значит, мой трон сейчас занимает бастард, не имеющий ни малейшего права носить корону, малолетний тиран, избалованный лицемерной матерью… пока я, истинная владычица Семи Королевств, нахожусь в изгнании в сотнях миль от родных земель.

— О чем Вы думаете, моя королева? Неужели Вы хотите отправиться в Вестерос сейчас? Еще утром Вы собирались освободить Миэрин и Юнкай, а теперь хотите пересечь Узкое море, чтобы завоевать Железный трон?

— Оставь меня одну, я должна подумать, — проговорила Дейенерис, так и не удостоив своего собеседника беглым взглядом.

Мормонт, зная характер своей королевы, слегка наклонил торс, приложив к сердцу ладонь, изображая достаточно неуклюжий из-за металлического нагрудника поклон, и удалился, не сказав ни слова.

Какое-то время Дейенерис еще всматривалась в горизонт, пытаясь решиться на шаг, который полностью изменит не только ее судьбу, но и судьбу тех людей, которые доверили ей свои жизни, надеясь на то, что она сумеет изменить их мир к лучшему. Могла ли она разочаровать их? Могла ли она отступить назад в тот момент, когда впереди забрезжил свет? Ответ на этот вопрос казался ей уже не столь ясным, а манящие дали за Узким морем, наоборот, более притягательными.