— Ну, должно же здесь быть хоть что-то, — проговорила она, продолжив обыск в прихожей, пока наконец не встретилась взглядом с дорожной сумкой, лежащей у самого выхода.

Помедлив несколько минут, она расшнуровала кожаный ремешок, и среди вороха тряпья, собранного в дорогу, нашла несколько листов бумаги, перо и чернильницу, заблаговременно упакованные Клиганом для путешествия. Мысленно поругав себя за то, что обыскивать чужие сумки недостойно истинной леди, Санса присела на подушку около резного стола и начала писать.

«Ваше Королевское Величество, моя самая дорогая подруга, Дени!

С тяжелым сердцем и неспокойной совестью я вынуждена написать эти строки, дабы попытаться оправдать недостойный поступок, которой вынуждена по собственной воле совершить.

Видя тебя, парящую в небесах, свободную от общества и морали, я была искренне рада тому, что королева, закованная в цепи долга и чести наконец глотнула свободы. Не знаю, что сулят тебе небесные дали, но искренне верю в то, что ты, на тех же крыльях, живой и невредимой вернешься назад и сумеешь найти в себе силы, чтобы простить свою подругу.

В наших долгих ночных беседах ты уверяла меня в том, как важно слушать зов своего сердца, ведь, повинуясь ему, ты сумела вернуть к жизни трех вестников минувшей эпохи, изменив судьбу всего мира. Поэтому искренне надеюсь, что ты сумеешь понять мой поступок. Моя душа с непреодолимой силой рвется домой, желая коснуться родной земли. Я уезжаю, но уезжаю не предательницей, не беглянкой, а твоей преданной подругой, которая падет ниц к твоим ногам, как только ты ступишь на каменистую почву Вестероса.

Долг королевы — разделить судьбу ее народа, и сегодня твое место здесь, а мое — за Узким морем. Я тоже, не будучи королевой, хочу разделить со своим народом все тяготы войны, ибо зима близко.

Искренне любящая тебя, Санса Старк».

Упаковав письмо в конверт, девушка скрепила его печатью своего кольца, после чего написала еще два послания, адресованные Тириону и Даарио. Едва она успела закончить работу, за дверью послышалась тяжелая поступь Клигана, вошедшего минутой позже.

— Пташка, Боги нам благоволят. Сегодня вечером отходит последний корабль в Ланниспорт, но надо торопиться — юнкайские войска, прознав о случившемся, стягиваются к воротам города.

Санса, застигнутая на месте преступления, попыталась спрятать конверты в подоле платья, но опрокинутая ненароком чернильница, растекавшаяся по столу, говорила намного красноречивей ее со стыдом опущенных глаз.

— А я думала, что леди никогда не опустится до того, чтобы обыскивать чужие сумки, — с презрительной усмешкой бросил он, наступив Сансе на больную мозоль.

— Все не так, сир, — начала оправдываться девушка, забыв о том, как ненавистен этот титул ее собеседнику, — я просто искала бумагу. Я не могу без вести исчезнуть отсюда, я должна сообщить тем, кто волнуется за меня…

— У нас нет на это времени, ты разве не слышала, что я тебе только что сказал? — перебил он ее. — Если мы не успеем на этот корабль, то останемся в самом центре этой заварушки, идем, — прохрипел он, хватая ее за руку.

— Нет, пустите… я не могу так просто уйти. Вы обещали, обещали, что никогда не сделаете мне больно, помните? — пролепетала она, пытаясь вырваться из стальной хватки.

— Ну и… — протянул мужчина, обратив на нее весь холод своих серых глаз.

— Вы делаете мне больно, — пропищала она, показывая взглядом на свою скованную руку.

Клиган, уличённый в собственном обещании, ослабил хватку, присаживаясь на одно колено около девушки. Мысленно отметив, что за это время Пташка значительно подросла, мужчина с присущей ему хрипотцой, проговорил:

— Пойми, Пташка, у нас совершенно нет на это времени, оно играет против нас, бежит с непреодолимой скоростью, и каждая минута промедления может стоить тебе и мне жизни.

— Но мой конь, я непременно должна забрать его, — пролепетала Санса, прибегая к помощи своего последнего оружия.

— В пекло твоего коня, ни одна кляча не стоит того, чтобы из-за нее обращаться в тлен, — прорычал Пес, увлекая Сансу за собой.

— Даже Неведомый? — с ехидным взглядом поинтересовалась девушка.

При упоминании о любимом коне, верном товарище, Клиган буквально остолбенел, пожирая Сансу испепеляющим взглядом.

— Что?! — с раздражением переспросил он.

— Неведомый, мы с Даарио… — девушка слегка запнулась при упоминании о своем телохранителе, жалея о том, что позволила себе столь необдуманные слова, но изменить что-то было уже невозможно, поэтому Санса, стараясь не замечать молнии в глазах своего собеседника, продолжила: — Мы обменяли его у торговцев лошадьми. Они нашли его и еще нескольких коней близ Астапорской бухты, а я выкупила.