Малфой нежно погладил внутреннюю сторону бедра грязнокровки, наклонился к ее лицу и резко вошел в разгоряченное тело… Первый толчок оказался слишком резким, неприятно испортил нежную картинку… Гриффиндорка чуть приоткрыла рот, не произнеся ни звука. Драко, в восхищении, сжал тонкую талию девушки своими мускулистыми руками, что покрывали темно-синие вены, и начал плавно двигаться, неторопливыми дразнящими движениями вводя Гермиону в состояние до боли сладкого безумия.

Ледянисто-серые глаза встретились с шоколадно-карими, и между ними словно проскочила незримая обжигающая искра. Она пробежалась вдоль стены, прошлась меж людей, что любопытно взирали с портретов… Гермиона стыдливо отвела взгляд, но Драко властно повернул лицо несчастной девушки обратно, к себе, и почти нежно, отрывисто прошептал:

– Смотри на меня.

Толчки становились все быстрее и быстрее. Все глубже, все настойчивее Драко проникал в лоно уставшей после долгого сна грязнокровки. Голова кружилась от дикого восторга, от этого странного чувства, что разливалось по истощенным мышцам… Каждое движение приносило невероятные чарующие ощущения, заставляло забыться, потеряться в чертогах Малфой Мэнора и раствориться в собственной никчемности, глупости…

Потерявшись в руках Драко, Гермиона забыла обо всем. О том, что сейчас ее имеет заклятый враг, забыла о бедняжке Джеки, забыла о пережитом унижении и о своей несчастной горькой участи. Хотелось только одного – чтобы это никогда не кончалось, чтобы длилось всю оставшуюся жизнь… Чтобы Драко имел ее и дальше, хоть все время, хоть каждый миг ее никчемного существования, пусть только не прекращает, пусть не прекращает…

Девушке вдруг начало казаться, что она сходит с ума. Все ее хрупкое тело обожгло новое непонятное ощущение. Щекочущее что-то под кожей, застывающее внизу живота и приносящее невероятное удовольствие, прокалывая кожу иголками. Гермиона издала громкий протяжный крик и вцепилась вспотевшему юноше в спину. Драко выгнулся, плотно сжал челюсти и кончил, не выходя из рабыни. Теплая вязкая жидкость разлилась внутри Гермионы, согревая ее изнутри своим огнем…

– Я отнесу тебя наверх, – сказал Драко, отдышавшись. – Ты, должно быть, очень устала после переезда.

Он ловко подхватил невесомое тело девушки и полуголым понес его наверх по лестнице, в спальню, заново обустроенную в попытке порадовать измученную красавицу… Почему бы и нет? Драко может позволить себе столь многое… Столь многое…

========== 12 - Мой дар, твое проклятье. ==========

Гермиона мирно спала в своей большой и теплой постели, пока мир вокруг нее стряхивал с себя ночную тьму… Высокий темно-красный балдахин скрывал ее хрупкое тельце от посторонних глаз, прятал девчонку в иллюзии свободы. Слуги Драко оформили комнату заново… Ныне в красно-золотых тонах Гриффиндора, чтобы рабыне было комфортнее проживать в ней. Будто рабство пережить будет легче, если невольника поселят в цветастой спаленке…

Над огромной кроватью висела небольшая полка, густо уставленная редкими старинными книгами, в которых так много волшебных картинок… Также в комнате появился огромных размеров шкаф, доверху забитый всякой одеждой. Все наряды явно предназначались не для прогулок по парку. Здесь хранились разнообразные «маскарадные» костюмы, предназначенные для пошлых игр. Наряд красной шапочки с длинными кружевными чулками красного цвета, короткие шорты с кошачьим хвостом и перчатки-лапы, кожаный топ и кожаная юбка неприличной длины, кружевные пеньюары всех цветов и фасонов.

Драко велел оформить опочивальню Гермионы в гриффиндорские цвета, желая угодить своей грязнокровке. Юноша считал, что довольная рабыня будет более послушной, менее злой… Ему так надоело учить ее «кнутом», и слизеринец решился испробовать «пряник».

Девушку же новая гамма комнаты нисколько не порадовала. Гордые гриффиндорские цвета напомнили ей о том, как же низко она пала, когда в попытке выжить отказалась от своих былых идеалов, отказалась от себя самой… Львы на гобеленах следили за ней по ночам, морщились, пока Малфой имел грязнокровку, сжимая в кулаке ее кучерявые волосы…

Послышался противный скрип толстой деревянной двери, и на пороге комнаты показался Драко Малфой. Юноша, одетый в строгий черный костюм, только что вернулся с собрания у Темного Лорда. Слизеринец находился в весьма приподнятом расположении духа. Только что Господин сообщил ему о том, что через два дня он устраивает тот самый прием, о котором говорил когда-то давно. Все уважаемые Пожиратели Смерти должны будут привести с собой по рабыне, чтобы Темный Лорд видел, что его «Дома Удовольствий» построены не зря, что знатные господа не брезгуют услугами грязнокровок и не оставляют несчастных на произвол судьбы. Темный Лорд желал лично убедиться, что в его «новом» мире нашлось место для каждого магглорожденного, что всем им нашли применение…

Малфой аккуратно подкрался к мирно спящей гриффиндорке и схватил ее за худую лодыжку, что выглядывала из-под одеяла. Одним резким движением нетерпеливый Драко притянул красавицу к себе и навис над хрупким телом девушки, широко улыбаясь. Гермиона вернулась из царства Морфея и, открыв сонные очи, ничуть не удивилась, увидев игриво настроенного юношу.

Бывало, что Драко врывался к ней в комнату посреди ночи, весь вымазанный в крови, грубо хватал рабыню за руки и бросал на мягкую высокую кровать, разрывая наряд на гриффиндорке. Иногда он был с ней нежен, словно учтивый влюбленный юноша, ухаживающий за невинной девушкой. Бывало, что вновь врывался к ней и грубо брал, сквозь мольбы и крики… Обычно, после таких «ласк», он приходил с утра с какой-нибудь безделушкой в цветастой коробочке и, скупо извинившись, приглашал девушку прогуляться по цветущему саду.