Малфой, заметив, что его грусть, словно страшная болезнь, передалась и Гермионе, решил, что она совершенно не должна быть опечалена из-за его плохого детства. Драко поцеловал Гермиону в нос, ласково улыбнувшись. Он целовал ее щеки, пока девушка не начала наконец улыбаться. Юноша начал медленно погружаться в воду, потянув Гермиону за собой.

========== 26 - Я хотел остаться. ==========

Драко игриво улыбнулся, притягивая Гермиону ближе к себе. Его горячие губы ласкали нежную кожу девушки, оставляя за собой влажную дорожку поцелуев. Эта кожа сводит слизеринца с ума! От Гермионы пахло корицей, персиком и потом… На улице было слишком уж жарко, чтобы хоть на минуточку выйти из прохладного помещения и окунуться в солнечную ванну.

Малфой увлек Гермиону за собой под воду, в прохладные пучины хлорированной жидкости. Девушка могла задорно засмеяться, если бы у нее хватило набранного воздуха. В груди было так тепло, так хорошо. Неужели это потому, что она рядом с Драко? Нет, нет, это лишь от того, что развязка все ближе и ближе. Финал этой страшной, жестокой комедии под названием: «Царство Темного Лорда» почти осязаем. Это и греет заледеневшую душу гриффиндорки.

Под водой Драко целовал Гермиону еще чувственнее, еще жарче, обсыпая поцелуями ее хрупкое тельце, переходя от длинной загорелой шеи к ключицам. Гриффиндорка и слизеринец всплыли на секунду, чтобы набрать немного воздуха, и вновь опустились вниз, под воду, в объятия друг друга. Сильные руки Малфоя шарили по телу девушки, лаская каждую его клеточку.

Гермиона хихикнула, не издав и звука. Ее смех превратился в пузыри, наполненные воздухом. Малфой ухмыльнулся, целуя ее живот. Его язык прильнул к ее нежной, теплой коже. Грязнокровка улыбалась, все обдумывая, почему же ей так нравятся эти ласки. Из-за умелых, сильных рук Драко? «Ты же должна быть гордой львицей!» – кричал разум девушки. «Ну почему? Кто сказал, что ты должна быть несчастна? Почему ты не можешь полюбить его?» – спросило сердце.

Девушка вдруг прильнула к Драко еще ближе, притянув его к себе. Ее губы легко коснулись губ Драко, затем она резко развернулась и уплыла прочь. Малфой улыбнулся игривой девушке и пустился в погоню. Миновав нелегкий метр, Драко понял, что не так ловок, в отличие от проворной гриффиндорки. Девушка чувствовала себя в воде как в своей родной стихии, двигаясь так быстро, что дух захватывает…

– Ну, это же не честно! – почти смеясь, произнес Драко, пытаясь поймать Гермиону, проплывающую рядом с ним.

Гермиона не слышала его отчаянного крика. Она была под водой, плавала вокруг Драко, точно кровожадная пиранья, стараясь ухватить его за ногу. Ну, наконец-то можно порезвиться, хоть немного подвигаться! Сидя в пустой комнате на втором этаже, Гермиона иногда поднималась с широкой кровати и наматывала круги вокруг кресел, стоявших возле камина. Просто для того, чтобы сделать хоть что-то, размяться немного перед приходом Драко…

Улучив нужную минутку, юноша схватил Гермиону за стройную, худенькую лодыжку. Она пискнула от неожиданности, вылезая из-под воды, и вновь залилась тем задорным, звонким смехом, что так любил Драко. Девушка яро запротестовала, пыталась попасть ногой по животу юноши, чтобы тот выпустил ее, но все тщетно. Малфой гораздо сильнее.

Драко ласково, но крепко обнял улыбчивую гриффиндорку, прижав к своей широкой, сильной груди. Гермиона вновь почувствовала, что удары сердца звучат все чаще и чаще. Тепло разливалось по телу, согревая каждый миллиметр нежной кожи гриффиндорки.

Малфой вновь посадил Гермиону на борт бассейна. Он начал осыпать ее лодыжки поцелуями, поднимаясь все выше и выше. Яркий пунцовый румянец залил щеки Гермионы, и она стыдливо отвернулась. Что-то внутри все еще пыталось воззвать к дремавшему разуму девушки, к ее гордости, к здравому смыслу, но Драко… Этот взгляд, полный силы, эти могучие руки, это жилистое тело, страстный голос… Его образ прочно засел в голове Гермионы, вызывая сладкую, томительную дрожь во всем ее хрупком теле.

Вот его ловкие пальцы скользнули девушке за спину, и Малфой расстегнул купальник Гермионы. Мокрая красная ткань слетела с груди девушки, открывая жадному взору Драко всю прелесть кожи Гермионы. Его руки скользнули вверх, касаясь нежной, бесконечно чувствительной кожи Гермионы. Она сладко застонала от прилива приятных, щекочущих ощущений. Грудь ее вздымалась так томно, так маняще, что не было сил терпеть это искушение.

Драко ласково поднял ее ногу, закинув ее себе на плечо. Он не отрывал взгляда от ее ласковых, но испуганных глаз. Гермиона никогда не была слишком спортивной или гибкой. Однако жизнь беглянки заставила ее научиться многому… Лишь за последние три года она смогла начать плавать чуть лучше, чем обычный любитель. Ногу Гермионы сковало болью, но в гриффиндорке не нашлось сил, чтобы сопротивляться страстному порыву Драко.

Тело желало продолжения ласк, страстно желало испытать эту эйфорию прикосновений юноши вновь, дойти до сладостного экстаза, достигнуть пика… Вместе с ним, благодаря ему! И не нужно никакой свободы, никакого нового мира, ничего. Только Драко. Нужен только Драко и водная прохлада…

Языком юноша провел влажную дорожку вдоль внутренней стороны бедра Гермионы. Она слегка дернулась назад. Легкая боль в мышцах смешалась с чем-то приятным, щекочущим и нежным, теплящимся где-то под кожей. Драко улыбнулся, восхищаясь этим розовым румянцем, этими неуклюжими, даже детскими ласками, что таились в Гермионе. Внутри ее хрупкого девичьего тела теплилось желание, но девушка совершенно не умела доставлять удовольствие партнеру, будучи неискушенной в таком тонком любовном искусстве.