Мир вокруг меня сложился, став привычным и родным, и это заблуждение сыграло со мной злую шутку. Слишком мало внимания я уделяла мелочам, забыв, что из этого и строится жизнь. Напоминание вышло горьким и запомнилось навсегда.

Постепенно отношения между мной и мужем на фоне болезненной привязанности Лиззи к Ирвину менялись. Для Александра жизненно важным было получить от меня ответное признание в любви, но я упорно молчала. Почему не солгала - не знаю. Наверное, потому что обещала ему не лгать, а обещания надо сдерживать. Или потому что просто не могла переступить через себя. Он стал подозрительным и раздражался, придираясь к каждому моему шагу, каждому слову. Мы перестали выезжать в гости, а затем перестали их принимать. Учитывая мою нелюбовь к шумным компаниям и нежелание играть в светскость, когда есть дела поважнее, я только обрадовалась, совсем не посчитав это каким-то наказанием. Ирвина все чаще отправляли по каким-то туманным поручениям. Порой он отсутствовал по несколько дней, а возвращался разбитым и усталым. Я волновалась и не в силах была это волнение скрыть. Да и не к чему было - так мне казалось. До чего же наивной я была.

Начав спать с мужем, я позаботилась о том, чтобы не забеременеть слишком рано, и принимала специальную настойку. В одну из длительных отлучек Ирвина несколько ингредиентов закончились, и мне пришлось положиться на судьбу, так как мужу некогда было сопровождать меня в лес, а посылать кого-либо еще он попросту не захотел.

Что бывает, когда перестаешь пить противозачаточную настойку и регулярно спишь с мужем? Природа взяла свое, и через два месяца я оказалась беременной. Александра в это время не было дома - он пропадал с ревизиями в принадлежащих ему деревнях, и я надеялась, что после возвращения эта новость его несколько смягчит, но случилось то, что случилось.

Он вернулся как раз к ужину. Я дурно себя чувствовала и даже спуститься не могла: кружилась голова, а от запахов мутило. Лиззи обещала, что встретит Александра сама и передаст ему мою просьбу зайти.

Его не было так долго, что я, намаявшись, уснула в кресле у камина в нашей общей гостиной.

– Так-то ты меня ждешь, дорогая жена! Даже на ужин не спустилась!
– язвительным голосом разбудил меня муж.

Я резко вынырнула из омута сна и, протерев глаза, села ровнее. Спина затекла, поясницу тянуло. Откровенно несправедливый выпад Александра меня разозлил, но я решила смягчить ситуацию и не раздувать пожар.

– Прости, дорогой, мне было плохо, и я решила дождаться тебя здесь. Как твоя поездка?

– Удачно, - буркнул он, развалившись в соседнем кресле.

– У меня для тебя есть новость, - я встала и подошла к нему, с улыбкой сцепив руки перед собой.

– Какая же?

– Я беременна.
– Реакции не последовало, и я попробовала сказать по-другому.
– Алекс, ты скоро станешь папой.

Он резко вскочил и, оказавшись около меня, с силой схватил меня за плечи:

– Что ты сказала?

– Я беременна, ты скоро станешь папой, - послушно повторила я.
– Отпусти, ты делаешь мне больно.

– Это я делаю тебе больно? Я?
– взревел он и отступил, брезгливо сбросив руки.

Я судорожно обняла себя за плечи и осторожно спросила:

– Ты разве не рад? Ты же говорил, что хочешь детей.

Он посмотрел на меня совершенно безумным взглядом и вышел вон, напоследок хлопнув дверью. Сначала я растерялась, а потом разозлилась. Неужели, он думает, что я за ним побегу? Вот еще! Я сменила платье на ночую сорочку и легла, моментально заснув.

Проснулась я от того, что что-то горячее капнуло мне на плечо. Открыв глаза, увидела стоящего над постелью мужа, держащего в руках свечку. Он как-то странно пошатывался, что, вероятно, и стало причиной моего ожога и пробуждения. Он поставил свечу на тумбочку и скрылся во мраке комнаты.

– Алекс, ты почему еще не спишь?
– сонно спросила я.

– Скажи, а кто отец этого ребенка?

Остатки сна мигом слетели с меня. Откинув одеяло, я встала и подошла к нему почти вплотную.

– Разумеется, ты. Твои сомнения оскорбительны.

– Оскорбительны?
– переспросил он, и я отчетливо почувствовала, что он пьян.

– Давай мы продолжим этот разговор утром, - мирно предложила я и развернулась, чтобы снова улечься в манящую теплую постель.

– Не смей поворачиваться ко мне спиной!
– закричал Александр и, больно схватив за косу, дернул на себя. Запутавшись в подоле сорочки, я упала перед ним на колени.

Он наклонился ко мне и заставил поднять голову, схватив за подбородок.

– Я ненавижу тебя, Белла, за то, что ты сделала со мной. Думаешь, легко любить тебя и не находить в тебе никакого отклика? Такая красивая и такая ледяная. Я вижу, как ты смотришь на Ирвина и как он смотрит на тебя. Думаешь, я не понимаю, что между вами происходит? Скажи мне, это его ребенка ты так отчаянно выдаешь за своего?

– Алекс, я никогда тебе изменяла, и этот ребенок твой, - сказала я мягко, скрывая страх в голосе. Хищникам нельзя показывать свой страх, а я отчаянно боялась и не знала, что делать.