Вик увлекся. Как-то незаметно он сам по себе подошел к мысли, как много он имел там, далеко, любимого и близкого сердцу, и как легко он недавно мог все это потерять...

Вслух бы он не сказал ничего такого, но плотный комок все же подступил к горлу, а глаза сами собой слегка увлажнились. Вик не стал пытать себя. Все могло быть хуже... Наконец, окончив повествовать о злоключениях "троицы студентов-недоучек", Романо Хамстерна, Макса Бушинга и Лелика Тука, которые вечно влипали в какую-то несуразицу, Вик умолк, не зная, что еще поведать, тем более, что совершенно не был осведомлен об интересных разновидностях ширрских дроздов. Он смотрел на задумчивую Ниэнн, которая сидела напротив него в шортах, рубашке, но без всегдашнего жилета, лишь накинув на плечи шерстяную шаль. Свет от керосинки омывал её фигуру мягко и ненавязчиво, двумя бездонными озерами с чистой платиновой поверхностью блестели глаза, шелком отливали волосы...

Девушка была необыкновенно красива.

Вик внезапно ощутил сильнейшее желание сказать ей об этом, - хоть как-то выразить переполнившее его в один миг восхищение её тихой, уютной и при том, - светлой красотой. Исполненное какой-то необъяснимо-прекрасной грустью личико чуть обострившись из-за теней, а длинные и густые ресницы, как занавесь закрыли сейчас её душу от всего остального мира...

Вик сдержал волнение. Не потому, что желание пропало, а от того, что он очень быстро и живо вообразил себя со стороны, - неряха-капрал, покусанный какими-то дурацкими пауками, почти неграмотный и житейски глупый хоббит, сейчас начнет топорно воспевать красоту умнейшей и наверняка самой искушенной женщины, которая попадалась ему на пути...

Чтобы не выглядеть смешным, он даже попытался оторвать взгляд, - но не смог, и так и любовался молчащей Ниэнн, пока она не подняла глаза.

– А где твоя родина, госпожа Ниэнн?
– с трудом подбирая слова и отчего-то разом потерявшись, спросил Вик, - Где твой дом, твоя семья?

Ниэнн улыбнулась и заглянула ему в глаза. В это мгновение Вику показалось, что он уже как бы и не здесь, в уютном дупле огромного дерева, а сразу везде - среди окутанных тьмой зарослей папоротника, чуть покачивающихся в такт слабому лесному ветерку, в мрачных ельниках и заваленных буреломом балках... Конечно, он не мог выразить этого словами. Но к внезапно нахлынувшему волшебству момента, ощущению близости, прибавилась вдруг неуклюжая тревога, страх мелкого существа пред чем-то большим, настойчиво требующий вернуться в уютную норку, забиться туда и не высовываться...

Вик с секунду боролся с этой раздвоенностью, и Ниэнн помогла ему.

– Мой дом тут, дружок. Этот Лес...
– она улыбнулась вновь, грустно, но спокойно и, на этот раз глядя не на Вика, а куда-то вдаль, - Тут все, что у меня есть. И все, что было...
– она как-то отрешенно вздохнула, не переставая так же странно улыбаться, и сочла нужным добавить, - И тут мне лучше всего. Куда лучше, чем в городе, в Университете, и даже на выездах со студентами... Вы, хоббиты, понимаете, что значит Дом. Так что, я думаю, тебе объяснять не надо.

Некоторое время они молчали. Вик, как под гипнозом, не мог отвести взгляда от как бы изнутри светящегося лица Ниэнн, а она с улыбкой глядела куда-то ... вдаль? Или в глубину лет, а то и веков...

– Я понимала, что ты догадаешься, дружок. На дурака ты не похож, - вздохнула она, смущенно улыбнувшись и пожимая плечами, - Я не люблю посвящать кого-то в это. Не каждый может адекватно отреагировать, про нас говорят сейчас столько всякой ... дряни! Но, пойми правильно, не оставлять же тебя было этим паучкам...

– Да нет, тут я как раз не в претензии, - поспешил заверить её Вик, - Да и в остальном тоже. Просто никогда бы не подумал, как это может произойти...

– И как же это?
– улыбнулась Ниэнн, нагнулась и плеснула себе в кружку золотисто-янтарного напитка из кувшина.

– Как-то очень буднично... Обыкновенно, - сознался Вик, глупо улыбаясь, - Если бы и стал фантазировать себе встречу с Перворожденными, придумал бы что-нибудь... Волшебное... ну не знаю... необычное.

– Все в этом мире очень обыкновенно, - Ниэнн чуть отпила прохладный напиток, оторвалась от воспоминаний, и сходила за кружкой для Вика.

– Давай-ка выпьем по кружечке, и на боковую, - предложила она, - На завтра, правда, мы с тобой планов так и не придумали, но, уверяю тебя, весь мой опыт подсказывает, что бесполезное это дело...

Вик так и не спросил её сколько ей лет.

И не стал интересоваться, есть ли у неё родня...

Ответ на второй вопрос он почему-то понял сам, фибрами кожи впитав исходящую от девушки грусть.

Ответ на первый вопрос его в этот момент просто не интересовал.

Забегая вперед, скажем, что он не заинтересовал его и в дальнейшем...

...Командир бежал. Этот способ передвижения был для него не внове, - когда ты хищник по профессии, тебе нередко приходится выступать то в роли загонщика, то в роли дичи. Но по тоннелям бегать ему еще не приходилось, а право же, зря, - дело было в высшей степени занятным, новым, и потренироваться перед ним было бы весьма кстати. Однако - знал бы где упасть...

Группа, которая сейчас шла за ним, была в принципе не совсем его группой. Он расстался с физически очень сильным, но, справедливости ради, слегка медлительным Терном, обладавшими другими незначительными, но заметными недостатками Ржавым, Сойкой, Рубцом, Тараканом и Голубем, Пинк, и с прочими. Он знал, что больше их не увидит, и слегка завидовал ребятам. Их судьбы уже закончились, и совсем скоро их земное существование пресечется в яркой вспышке сознания, и они махом воспарят туда, куда еще живым войнам путь заказан... После некоторых трений с Саллахом он все же оставил у себя ласковую Омелу, чуточку своенравную Флэйм, и безоговорочно, - великолепного во всех отношениях Молчуна. Ребята, которых выделили ему, были немногочисленны, но нравились ему даже больше оставленных в Аальдровене, - высокий, костистый и гибкий Полоз, состоящий, казалось, из одних мускул, Граб, массивный, но ловкий и верткий Булат, отличный снайпер Искра и миниатюрная, но исключительно опасная Оса. Командир поглядывал на них, и не переставал поражаться, где Руководство сумело набрать таких замечательных ребят, и в который раз проникался уважением к преподавательским способностям М`Тойнби, который сумел сделать из зачуханных беспризорников-сирот воинов. Конечно, и сам Командир много для этого сделал, однако он-то имел дело с уже "ограненным" материалом, отборным и качественным, ему оставалась лишь "тонкая шлифовка".