Из болтовни пациентов Илан уже знал некоторые подробности функционирования административного центра города, посвященного морю, флоту и порту. Генерал-губернатор из в адмиралтейства уехал, еще четверо суток назад отправился с инспекцией на военную верфь у границы пустыни и засел там, как рак на мели. По слухам, там про... теряли большие деньги, следовало разобраться, как и кто. Второго после него лица, бывшего префекта Арденны, Мема Имирина, секретарем которого успел потрудиться сам Илан, тем более в городе не было. После того, как он занял пиратский остров Тобо, дела почти год не отпускали его на арданский берег. Третьего по значимости человека, государственного советника Намура, вообще вызвали в Тарген. Он уехал два месяца назад по суше, а это долго само по себе и надолго, в принципе. Как сейчас управлялось адмиралтейство и кто принимал решения, например, о том, чтобы забрать ишулланского мастера из госпиталя, никто особо не вникал и Илану пояснить не мог. Это не лежало на поверхности, а глубже копать Илан не считал возможным. И не его дело, и любопытство грех, и в префектуре опять спросят - зачем суешь нос? Хватит того, что там, похоже, решили, будто Илан вернулся в Арденну не лечить людей, а возрождать семейные ценности и занять арданский трон. Бред полнейший. Но очень для Илана болезненный и неприятный.

Когда совсем стемнело и по верхнему этажу адмиралтейства был дан сигнал гасить лишние огни, Илан стал собираться в обратный путь. Сложил в сумку нерозданные остатки лекарств, собрал в чехол инструменты, сложил письменные принадлежности. Мышь, бесполезная ему на приеме, пол стражи как заснула в своем углу над развернутой грамматикой. Он только собрался ее будить, как без скрипа и стука приоткрылась резная дубовая дверца, и в секретарской приемной, выделенной Илану, возник инспектор Аранзар в своем черном, как беспросветная глубина Грязных пещер, плаще. В руке он держал масляный фонарь.

– Это хорошо, что ты здесь, - кивнул он Илану.

– Да?
– удивился Илан.
– А я, было, засомневался.

– Послушай, - зыркнул на него хитрым глазом ходжерец, - мы с тобой не родственники?

– Не знаю, - покачал Илан головой.
– Давайте, вы в префектуре запомните некоторые факты моей биографии, чтобы не приставать ко мне каждый раз, когда я от всех вас устал до чертиков. Я не знаю, сколько мне лет, я не знаю, кто мой родственник, кроме госпожи Гедоры. И я не знаю, что я забыл в префектуре, и что префектура забыла узнать обо мне, но думает, будто я об этом должен сам прийти и доложить, или же мне жизни не дадут. Я хочу вернуться в госпиталь, я за сегодня ничего еще не ел. Можно?

– Можно, - посторонился инспектор Аранзар и поднял повыше фонарь, потому что Илан пальцами погасил на столе лампу.
– Я понял, что они тебя достали. Но я больше по делам адмиралтейства, чем по их части. Поэтому я знаю, сколько тебе лет, знаю, кто твои родственники, и знаю, что от тебя нужно префектуре. И мне на все это ровным слоем положить. Я хотел поговорить про другое.

– Я глубоко заинтригован, - мрачно отозвался Илан, толкая спящую Мышь.
– Вставай, ученик палача. Пора домой!

– Домой?
– спросонья подскочила Мышь.
– Не хочу!

Илан сдернул ей на нос капюшон пелерины, чтобы она проснулась еще раз, в адмиралтействе, а не не в нижнем городе.

– Да подожди ты!
– Аранзар снова встал к двери, загораживая выход.
– Сначала ты ходишь в порт и проверяешь списки пассажиров, потом к тебе будто бы случайно обращается человек, который несколько лет в розыске за побег из-под стражи, - ерунда, потому что обвинение за тяжкие телесные с него снято, но за побег - пока нет. И нужен он всего лишь, чтоб дело закрыть, формальность, а он к нам не идет, зачем-то прячется. Потом оказывается убит его племянник, которого ты лечил, и все это связано с нападением на ходжерский корабль...

– Все еще сложнее, - сказал Илан.
– Я мог бы сам оказаться на том корабле, если бы не поссорился с невестой и не сбежал с Ходжера раньше.

– Ты работал с Джатой и прежним префектом. Значит, наверняка думал обо всем этом. Что-нибудь надумал?

Илан помолчал, поглядывая то на Мышь, то на ходжерца.

– Сижу я, значит, у вас на допросе, - сказал он, - размышляю, стоит ли мне вмешиваться не в свое дело, или лучше тихо отсидеться за стенами госпиталя. И только я надумал, по совету Джениша, что вмешиваться не стоит, как приходишь ты и говоришь: привет, родственник, пойдем с нами и давай вспомним старое. Знаешь, я чувствую себя очень, очень странно.

– А что такого?

– Стоит мне влезть во все это, вы же меня и подставите.

– Не веришь мне, ну и ладно. Все царские семьи островов и побережья в родственных связях между собой. Я тебе не враг. Я понимаю тебя куда лучше, чем Джениш...

– Кому и когда это мешало втоптать в грязь или перерезать горло... Мое появление в Арденне - вызов. Мне стоило остаться на островах. Тем более, там у меня есть родственники. А здесь только мы с матерью, и вот, еще ты, похоже...

– Я к тебе пришел, - сказал Аранзар, - не потому, что я представляю для тебя опасность, а чтобы уберечь тебя от опасности. Тот корабль... Он должен был исчезнуть. С зажигательной смесью, которой пользуются в море, чтобы не оставлять следов, обычно справиться невозможно. Но то ли шторм помешал, то ли команда боролась особенно отчаянно, то ли наняты были не самые опытные в пиратском деле сорвиголовы - исполнили только часть задания, оставили на плаву корыто, полное свидетелей. Не налили зажигалку в трюм, как положено, пустили ее по парусам. Почему?