— Вы верите в то, что гуси могли спасти Рим? — спрашивали Гришу.

— Если бы я был гусем, я бы не спасал этот Рим. Захватчик же!

— А как вы относитесь к ежегодной Международной ярмарке гусей в Ноттингеме?

— Так же, как и вы.

— Разделяете ли вы мнение лингвистов о том, что нет необходимости в объяснении начального «г» в слове «гусь» факультативной диссимиляцией первобытных заднеязычных палатальных в велярные перед интервокальными свистящими согласными?

— Я так думаю, — сказал Гриша, — когда гусь от голода аж синий, тогда он может быть и полетальным, как это вы говорите, то есть летать и перелетать. А откорми его по-хозяйски, набей ему воло — зоб — галушками или кукурузой, так и станет волярным, или как оно там по-ученому.

Одним словом, пресс-конференция удалась на славу — хоть по Украинскому телевидению показывай!

Уладив дела в редакции, Гриша подумал, что грех не воспользоваться случаем, чтобы начать осуществлять совет дядьки Вновьизбрать относительно сельхозинститута и Недайкаши. Дома покупать на почте сразу 365 открыток было бы не совсем удобно, а вот здесь, в областном центре, где тебя никто не знает, будет как раз кстати.

Он покатил на своих красных «Жигулях» (Дашунька для такого торжественного выезда заставила его сесть в машину!) к почтамту, в зале выбрал за стеклянной перегородкой самую симпатичную девушку (как раз к ней и очереди, кстати, не было), подошел, поздоровался и попросил триста шестьдесят пять открыток.

— Сколько-сколько? — не поверила девушка.

— Триста шестьдесят пять.

— Да зачем вам столько?

— А это уже мое дело.

Девушка вмиг поняла, что превысила свои полномочия и попыталась исправить положение.

— Вам с какими сюжетами? Про природу, что-нибудь архитектурное или на историческую тематику?

— Все равно. Лишь бы марка была, вот и все.

— У меня столько не будет. Я сейчас у старшей группы попрошу.

— Просите, а мне дайте одну, я тем временем напишу.

Пока девушка бегала и собирала у своих подруг открытки, Гриша поставил адрес сельхозинститута и фамилию Недайкаши, указал свой адрес, потом написал: «Товарищ Недайкаша, как там мой вопрос? Левенец». Пока девушка пересчитывала открытки, потом давала сдачу Грише, он вертел в руках эту заполненную, не зная, что с ней делать.

— Так вы уже написали? — спросила девушка. — Давайте я отправлю.

— Я хотел спросить, правильно ли я здесь заполнил?

— Правильно, правильно. Постойте. Левенец. Это кто?

— Я.

— Вы — Левенец?

— Ну я.

— Не может быть!

— Могу показать паспорт.

— Григорий Васильевич Левенец из Веселоярска?

— Да я же, я! — смутился Гриша, удивляясь и чуточку даже пугаясь своей неожиданной известности. И это же еще за день до того, как в газете появится его статья про гусей! А что будет потом?

Девушка сорвалась со стула, метнулась туда и сюда, Гриша еще и не опомнился, а уже сыпанули на него целые гроздья молоденьких работниц почтамта, а впереди торжественно выступала красивая пожилая женщина в синем строгом платье, несла в руках букет красных роз, и несла не куда-нибудь и не кому-нибудь, а именно к нему и для него, Григория Левенца.

— Дорогой Григорий Васильевич, мы рады приветствовать вас на нашем почтамте, для нас это высокая честь…

И так далее, и аплодисменты, и улыбки, и доброжелательность, так, будто он герой, лауреат или генерал. Чудеса, да и только!

Гриша что-то бормотал, невольно натыкался на шипы роз, покрылся румянцем, не знал, как ему выпутаться из этой глупой ситуации. Явно не за того приняли! Ему еще не хватало, чтобы попасть в самозванцы!

— Вы, наверное, не… — попытался он объяснить. — Тут какая-то ошибка…

— Ошибка? — удивилась женщина в синем. — А разве вы не Григорий Васильевич Левенец?

— Ну! Допустим.

— А если так, то вы для нас — самый дорогой человек!

— Я? Странно. Никогда не думал. Почему именно я, за какие такие заслуги?

— Для работников нашей системы сегодня нет более ценного человека, дорогой Григорий Васильевич. Вот взгляните сюда. Это же ваша фамилия? Ваш адрес?

Гриша повел глазом туда, куда показывала женщина, и почувствовал себя в положении гуся, которого ощипывают до основания, чтобы пустить голым в Африку.

Сбоку возле каждого из окошек в стеклянной перегородке прикреплены были конверты для образца, как заполнять адреса, и на всех этих конвертах красовалась его, Левенца, фамилия, имя и отчество, его адрес, его село, его сельсовет, где он был теперь председателем!

— И это — по всей области? — прошептал Гриша.

— По всей.

— И в нашем районе?

— И в нашем.

— И в Веселоярске?

— И в Веселоярске.

«Ну, гадство! — чуть было не воскликнул Гриша. — Кто же это мог подложить мне такую свинью?» Но доверие, оказанное ему веселоярцами, плодотворное общение с многими комиссиями, посещение редакции все же научили его сдержанности, поэтому он проглотил слова нежелательные, а произнес спокойно: