Узкая тропка причудливо изгибалась под копытами стремительно несущейся лошади. Всадник торопился. Его внешность была довольно странной - вернее, о "внешности" как таковой судить было сложно: капюшон, несмотря на ясную погоду, был надвинут на самые глаза, да что там глаза - на кончик носа, и оттого возможности разглядеть конника получше не представлялось. Впрочем, на пустынной дороге рассматривать его было некому.

Время от времени человек озирался назад. Предметом его внимания являлся мешок из грубого полотна, тщательно укрепленный на крупе лошади.Смутно различимое содержимое мешка смутно походило на человеческое тело...

...Сон ли это? Проносящиеся мимо луга, горы, подернутые синей дымкой, стена леса и бескрайняя, угрюмая гладь океанских вод, - сон ли это? Все вертится, мелькает, как на карусели. Такая легкость в теле - словно бы отросли крылья; они влекут ввысь, стремятся к тому, что и предназначено для них, - в небо; рамки узкого душного пространства раздвинулись, и вот простор...Кажется, полет уже начался...

... А небо уже посветлело, и чернота медленно уходящей ночи разбавилась серым цветом. Вокруг смутно обрисовываются силуэты деревьев. Вот, наконец, по сумрачным небесам на востоке расползлась первая кровавая полоса, затем другая, и начал показываться край багряного гигантского диска... Такого солнца я никогда не видела.

Да, похоже, мы приближаемся - к чему, я не знаю и не могу себе вообразить. Ничего не вижу,кроме какого- то темного пятна, оно напоминает осьминога с щупальцами, только большого... Лошадь мчится вперед...

***

Землю резко тряхнуло.

– Ну что, привез?

– Привез.

– Такую, как нам нужно?

– Да.

– Покажи.

Мужчина развязывает мешок, вытряхивает на землю бессознательное девичье тело.

– Слишком мала...

– Не слишком. Как раз девять лет.

– Да ну? Ладно, засунь ее обратно в мешок.

Что-то наползает на лицо, обволакивает все тело, становится трудно дышать.

– Нужно показать ее Чародею.

– Она еще не пришла в себя. Ты дал ей слишком много кэмерин*. Нужно подождать.

– Хорошо. Отнесу ее в комнату к служительницам.

– И приведи ко мне Лару.Наглая девчонка случайно опрокинула свой завтрак на одеяния господина...

– Какое хамство! Хорошо, приведу. Надеюсь, наказание послужит ей хорошим уроком.

Мои ноги оторвались от земли. Кажется, меня куда-то несут...

Резко заломило в висках. Все вокруг, зашумело, завертелось в бешеном водовороте...

... Белые стены. Белый потолок. Я лежу на кровати, уставившись вверх.

Очень болит голова.

Что со мной? Где я? Кто я?

Поднимаю голову.

Светлая просторная комната. Очень много кроватей (я насчитала тринадцать).

Пытаюсь встать. Кружится голова, хватаюсь за стенку и, наконец, встаю.

Рядом, на тумбочке, лежит одежда. Белое просторное платье и белая накидка. Медленно одеваюсь, пытаясь понять, что со мной и как я здесь очутилась.

Увы, я ничего не помню. Ощущения такие, будто по голове топором стукнули...

Я подошла к окну, выглянула. Сосны... Густой, непроходимый лес.

Вернулась, подергала дверь за ручку. Заперто.

Села на кровать, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться.

...Ветер. Соленый морской воздух. Крутой обрыв.

Я стою и смотрю вниз. Там, внизу, шумит море.

– Ну, что? Струсила?- насмешливый, отчего-то знакомый голос.

Нет, я не струсила. И я сейчас прыгну. Прыгну, чтобы доказать всему миру, что я достойна своего рода...

Что было потом? Мягкая кровать... Испуганные голоса: " Ах, дитя мое, и как тебе это в голову пришло! Не углядели..." В рот вливают что-то горькое, на лоб кладут мокрую повязку.

Я вздрогнула и открыла глаза.

Нет, не помню. Ничего не помню...

Зажмурилась. Ну же!

...Веселые голоса, смех. Карусель! Все вокруг вертится - небо, земля, люди..."Не так быстро, госпожа! Голова закружится!" А мне-то что? Пусть кружится! И я заливаюсь звонким детским смехом...

Нет, не то. Совсем не то. Нужно попробовать еще раз...

...Красивый янтарный кулон на шнурке. Подарок от кого-то, кто был мне очень дорог ... Я гордо вешаю кулон себе на шею.

– Нравится? Будешь носить?