Лара сдержала слово. Ей удалось принести мне два куска хлеба - ни кашу, ни чай она не спрятала бы под куртку. Ну, наконец-то я утолила голод хоть как-то! Пока девушки сидели в столовой, со мной разговаривала Ирмис. Я чуть не убила ее. Ну, не убила бы, а ударить я могу любого, кто оскобит меня (кроме Чародея, конечно; эта тварь сама загрызет кого угодно). Ирмис своим монотонным голосом вдалбливала мне:

– Ты. Не должна. Повышать. Голос. В присутствии. Мастера Чародея.
– И снова: -Ты ... не должна...

– Вас заело?
– не слишком любезно поинтересовалась я.

– Молчи, дрянь! И запоминай: ты... не должна...

С некоторых пор мое имя она не произносит совсем. Чуть что - сразу "дрянь". Как только я попыталась протестовать против такого обращения, мне дали таких розог, что, потирая побитое место, я решительно отказалась от непочтительных слов - но не мыслей! Вот мысленно я и отводила душу, причем так, что иногда мне хотелось смеяться: " Да чтоб тебе пусто было, корова серая! Чтоб Азран жарил твою душу на углях..." Я начинала хохотать без удержу.

Но я отвлеклась. После того завтрака, в котором я приняла участие лишь благодаря Ларе, нас всех вывели в лес. Блаженство! Я даже удивилась, почему Служительницы не разбегаются в разные стороны. Ведь это- идеальный шанс для побега! Нет, все стоят, как зачарованные.

А потом нам всем одели на шею колокольчики на отрезках тонкой бечевы. Назначение этих самых колокольчиков я не поняла, но мне это показалась смешным, и я начала громко смеяться, желая позлить Ирмис, - а за мной и все остальные робко подали голоса. "Серая корова" молча пережидала наше веселье.

Потом мы разбрелись по лесу - собирать эти самые травы. Мне быстро надоело, и я занялась плетением веночков. Наплела для всех тринадцати Служительниц. И вот в этом- то лесу, где мы занимались сбором целебной гадости, и стряслось самое интересное.

Я собирала цветы, плела венки и наслаждалась тишиной, покоем и одиночеством ... Вдруг над моей головой раздался незнакомый и удивленный голос:

– Принцесса? Принцесса Сиара! Это вы?

Говорящий явно был иностранцем - молодой и очень симпатичный парень со светлыми волосами ниже плеч, с тонкими, какими-то детскими руками, выглядывавшими из рукавов светло-серой рубахи со странной нашивкой спереди. Герб, но чей? И откуда он? И кто он вообще такой? Наверное, какой-нибудь воин - на поясе меч, на пальцах мозоли и волдыри от рукояти. Одной рукой этот юноша придерживал повод своего коня. Белого коня. В мою, как всегда, скорую на воображение голову закралось не совсем неуместное предположение, что передо мной - прекрасный принц, готовый увезти меня отсюда ... Что ж, учитывая все, происшедшее со мной, так это даже и неплохо...

– Принцесса Сиара ...
– повторил чудаковатый принц в десятый раз.
– Вы меня не узнаете?

Мне так хотелось поскорее удрать из плена Ирмис и Чародея, что я нетерпеливо произнесла:

– Это потом! Сейчас - быстрее едем! Кстати, я никакая не Сиара, меня зовут Сара ... и я не принцесса, но для вас я готова стать таковой.

Нет, принц мне попался явно заторможенный. Он захлопал глазами, как шестилетний ребенок или наивная девушка из провинции, а затем выдал:

– А кто ж вы тогда?

Тьфу! Я начала сначала:

– Меня зовут просто Сара! Я не принцесса. Я живу у одного Чародея, а еще с нами живет Ирмис... всего нас тринадцать Служительниц...

Парень слушал мой сбивчивый рассказ, а после "Служительниц" с каким-то ужасом спросил:

– Кому ж вы служите?

– Единорогу... А еще мы обслуживаем Чародея - во всех смыслах слова, - невинно болтала я, вот только лицо принца-чудика вдруг изменилось. Волнение, ужас, гнев, протест - все это отразилось в глазах парня. Он потянулся за мечом.

– Ах, вот как?

– Ну да. Шьем одеяния, вышиваем...
– , но перечень функций, исполняемых нами, чтоб Чародею вольготнее жилось, я так и не завершила. На поляну, точно разьяренная фурия, ворвалась Ирмис. Волосы растрепаны, глаза горят. Увидев меня, она с ходу завизжала:

– Сара, дрянь такая, где ты, несносная, пропадаешь? А я-то ищу тебя! А это кто?
– Лицо Ирмис вдруг переменилось, как минуту назад - лицо моего принца.

– Отвернись!!!
– заорала эта ведьма и, подскочив, отвернула мое лицо в сторону, схватив меня за прядь волос. Я поневоле вскрикнула.
– С мужчиной! Наедине! Не смей смотреть на него! Отвечай, говори немедля, что ты делала?
– она цепким взглядом ощупывала меня. Под ее сверлящими пронзительными глазами я чувствовала себя, точно обнаженная.