– Тогда, я жду в зале?

– Да, я сейчас подойду, дай мне две минуты поговорить с другом. – Оливия улыбнулась Алану и после того, как тот ушёл в фойе ресторана, перевела взгляд на Бэна, - послушай, Бэн. Я не знаю, что у тебя стряслось, но нельзя вот так приезжать, как снег на голову, Ты мог хотя бы позвонить, и я бы подготовилась к нашему разговору.

– Что, с другом? Какому разговору?

– Бэнни, понимаешь, всё немного усложнилось. – Оливия поёжилась от вечерней прохлады и скрестила руки у себя на груди, прикрыв ладонями плечи. На безымянном пальце левой руки сверкнуло кольцо с камнем, который стоит, как весь дом Бэна вместе с Бэном.

– У тебя кольцо. Кто его подарил?

– Именно об этом я и хотела поговорить. Бэнни, наши отношения так затянулись, и мы будто застряли в университетском прошлом. Мы стоим на месте. Жизнь стоит. А с Аланом… С Аланом всё по-другому. Он всегда в движении, он надёжный. И всё так запуталось… В общем мы обручились и сегодня я знакомлюсь с его родителями.

Бэн смотрел на неё не понимающим взглядом:

– Как это обручились? Мы не виделись 24 дня.

– Всего? И правда, я совсем потерялась во времени. – девушка обернулась, посмотрела на ресторан, - Бэнни, прости, что вышло вот так. Мы долго работали с Аланом, знаем друг друга хорошо, поэтому всё так завертелось, закружилось. Поверь, я тебе не изменяла…

– Не изменяла? А это что? – Бэн взял её за руку с кольцом.

Оливия одёрнула руку:

– Это уже после того, как я решила, что нам пора расстаться. Ну сам подумай, ты в Мичигане, я в Иллинойсе, всё к тому и шло.

– То есть ты так решила. А когда ты мне об этом хотела сообщить? Написать в пригласительной на свадьбу? «Дорогой Бенджамин Вотерс, вы приглашены на церемонию бракосочетания Оливии Браун и Алана Как-там-его, и кстати, ОЛИВИЯ ВАС БРОСИЛА!» - Бэн повысил голос, прохожие начали смотреть в их сторону.

– Не кричи на меня, Бэнни. Люди смотрят. Мне правда пора возвращаться. Прости. И Прощай.

Оливия зашагала к ресторану, а звук от её каблуков эхом отдавался в голове у Бенджамина, сжимающего в кулак маленькую коробочку в кармане.

День правда оказался не очень.

3.

Сил на обратный путь не было, поэтому Бэн заселился на ночь в ближайшую гостиницу. Комнатка была обшарпанной, матрац и стены впитали запахи ресторана, что находится на первом этаже, и сигаретами. Сегодняшний вечер просто создан для того, чтобы напиться и снять напряжение последних нескольких недель.

Бенджамин спустился в ресторанчик, где кроме карри ничего съедобного не было, его желудок сразу откликнулся на запахи еды, и Бэн вспомнил, что кроме двух сэндвичей, он сегодня ничего не ел. Свободных столиков в ресторане не оказалось и ему при шлось сесть у барной стойки. Поев и выпив две стопки текилы, он понял, что сегодня не грех заказать целую бутылку.

– Сожалею.
– рядом всё это время сидела девушка и смотрела, как жадно ест Бенджамин, а также, как он морщится, когда закусывает текилу кусочком лайма.

– В чём? С чего вы решили, что со мной что-то не так?

– Одинокий мужчина с потрепанным видом заказывает порцию карри и бутылку текилы. Всё очевидно! Но я предлагаю не пить одному! Это удел неудачников и алкоголиков, и неудачников-алкоголиков.

– Поставьте еще одну стопку. – Бэн обратился к бармену.

– И так, выпьем за то, чтобы с тобой больше не случалась то из-за чего ты решил напиться. – девушка подняла стопку, улыбнулась, и на её щеке появилась милая ямочка, как у ребёнка.

– Хороший тост. – Бенджамин снова закусил лаймом и поморщился, - Кто вообще придумал закусывать текилу лаймом?

– А я не закусываю! Долой правила!

– Правила, правила… кому нужны эти правила? Всё равно всем на всех плевать.

– Ууу, да тебе ещё нужно выпить. Что, всё так плохо?

– Хуже не бывает.

– Поверь, мне, бывает! – девушка снова налила напиток в стопки и подняла свою, намереваясь произнести еще один тост.

– Давай просто выпьем. – сказал Бэн, махом осушив стопку. И наступила ночь.

4.

Бэн открыл глаза и не понял, где он находится. Он спал на заднем сидении своего форда, а за рулем ехала белокурая девушка. Голова болит так, будто две части полушария его мозга разошлись и бьются о стенки черепа, а вчерашнее карри просится наружу.