С этими словами маг достал из-за пазухи амулет на золотой цепочке. В отличие от амулетов драконоборцев, его "украшение" было выполнено в форме звезды, но с таким же кроваво-красным камнем в середине.

– Он позволяет управлять через твой амулет твоим организмом, Дилль, - сказал маг.
– Захочу - заставлю тебя прыгать, захочу - остановлю сердце. Представляешь, какую власть над тобой и твоими товарищами мне дали?

Дилль с отвращением посмотрел на украшение мага - всё-таки очень неприятно сознавать, что являешься настоящим рабом любого, кому этот амулет подчиняется.

– Ладно ещё, что я не властолюбивый человек, - продолжал тем временем Эрстан, - видели бы вы, что творят в нашей академии другие со своими подопытными.

– Может, потому тебя и поставили старшим над драконоборцами, - сказал Дилль.
– Выходит, твой главный магистр не такой уж и дурак, иначе до Неонина никто живым бы не добрался.

– Может оно и так, только мне от этого не легче. Мне, между прочим, вообще всякое насилие чуждо. Я же в академии сначала врачеванием занимался, а потом бытовиком был.

– Кем?
– одновременно спросили Дилль и Герон.

– Бытовым магом. Моя специальность - заклинания создания кулинарных ароматических приправ, усиливающих вкус продуктов. А последние пять лет занимался перемещением вкусоароматических свойств.

– Что ты делал?
– не понял Дилль.

– Делал так, чтобы твоя еда казалась вкуснее, чем есть на самом деле, - пояснил ему Эрстан.
– А перемещение вкусоароматических свойств - это когда ты ешь кусок репы, а он пахнет жареным мясом.

– А-а, так это ты про "пахучки" говоришь, - протянул монах.

– Почему пахучки?
– удивился маг.

– Так в народе это заклинание прозвали, - пояснил Герон.
– Но запахом сыт не будешь. Короче, сплошной обман.

– Как это обман?
– обиделся Эрстан.
– Напротив, прямая забота о неимущих. У бедных людей нет денег, чтобы купить мясо, но они могут есть чёрствый хлеб со вкусом тушёной говядины. Или жевать какую-нибудь солёную краснопёрку, но со вкусом запечённого осетра.

– Хорошо ещё, что эти заклинания недешёвые, не то в кабаках подавали бы крысятину с ароматом жареной оленины, - хмыкнул Дилль.
– Знаешь, Эрстан, ты не обижайся, но твои заклинания совсем не для простого народа. Чтобы поесть хлеба со вкусом говядины я должен купить заклинание "пахучку", то есть, как ты там его назвал... А оно в чародейских лавках ой какое недешёвое!

Маг вздохнул и опять приложился к кружке.

– Да, знаю. Когда-то магия была намного мощнее. Да и дешевле в обиходе. Вот и получается, что я, как и многие в академии, занимаюсь магией ради магии, а в обычной жизни моя работа мало пригодна.

– То есть, маги тоже не всё могут? А я-то думал, что маги всемогущи, - сказал Дилль.

– Я, как маг, не совсем бесполезен, однако возможности мои ограничены знаниями и, самое главное, ослабленным магическим фоном. Всемогущи!
– фыркнул Эрстан.
– А кто может всё? Даже самая могущественная сущность - Единый, и то не умеет всего, чего уж говорить о простых людях, хотя и наделённых даром управлять некоторым количеством магической энергии.

– Единый всё может, - твёрдо сказал Герон, - нужно лишь уметь его попросить.

– Ой, перестань, достопочтенный!
– маг расхлябанно махнул рукой в сторону монаха - хорошо хоть не той, в которой была кружка.
– Единый дух, конечно, многое может сделать, но не надо возводить его в абсолют.

– Ты бы всё-таки не путал сущность и дух, - заметил Герон.
– Наши учёные богословы за такое уже все розги о твою спину изломали бы.

– Вот только не надо здесь разводить теологические споры. Какая разница, как называть то существо, которое мы же сами и создали? Важно только то, что оно есть. Так сказать, реальность, данная нам в ощущениях.

– Не создали, а лишь послужили инструментом в руках Высшего провидения, - поправил мага монах.

– Вопрос спорный!
– Эрстан погрозил пальцем Герону.
– Вы, монахи, можете считать произошедшее вмешательством неких высших сил, но на самом деле это было лишь плодом работы человеческой мысли. Ну и, конечно, самопожертвования высших мастеров.

– Казуистика!
– горячо воскликнул Герон.
– Ты подгоняешь факты под ложную теорию!

– Как раз-таки наоборот - это ваши богословы трактуют события так, чтобы удобнее было манипулировать!