Наконец маг поднялся и сказал:

– Ладно, пора приступать к делу. Пойду, позову вампиров - нужно же узнать, чего им понадобилось от нас. Между прочим, если вы устали, то можете идти спать - наверху полно свободных комнат.

Разумеется, никто из пятерых драконоборцев спать не ушёл. Гунвальд явно мечтал сразиться со старшим вампиром и надеялся, что удобный случай для этого представится. Блер и Каюрт остались охранять мага, держа обнажённые мечи на коленях, и Герон тоже приготовил крест и топор, демонстративно положив и то, и другое на стол. А Дилля снедало любопытство - что такое произошло в землях вампиров, что клыкастые пошли на поклон к жалким людишкам, которых считали если не едой, то закуской точно?

Он ёрзал от нетерпения до тех пор, пока на лестнице не появился маг в сопровождении вампиров. Дилль выпрямился и постарался придать себе приличный вид - ну, во всяком случае, как он его понимал. Гунвальд поковырялся кончиком ножа в зубах и нарочито отвернулся, словно не замечая приближающихся кровососов. Герон положил одну ладонь на крест, другую на топорище, явно готовясь пустить в ход и то, и другое. Блер и Каюрт остались недвижимы, но Дилль-то видел, как побелели костяшки их пальцев, стискивающих рукояти мечей.

– Садитесь, господа, - Эрстан указал на лавку, стоящую по другую от драконоборцев сторону стола.

Старший вампир осмотрел комитет по встрече и усмехнулся, продемонстрировав отменные верхние клыки.

– Если вы готовитесь вступить со мной в бой, то напрасно сели столь тесно, - заявил он.
– В случае драки вы только мешать друг другу будете.

Гунвальд немедленно сдвинулся в сторону, освобождая себе место для манёвра, чем вызвал новую усмешку Орхама.

– В углу защищаться хорошо, а вот нападать оттуда тяжко. Пока ты выберешься, я тебя пять раз успею разделать на части.

– Ну, это мы ещё посмотрим, - поднимаясь, угрожающе проворчал каршарец.
– Сейчас-то у меня руки не связаны.

– Гунвальд!
– окрикнул маг.
– Уймись, сейчас не время.

– Между прочим, ты неплохо владеешь мечом, - заметил старший вампир.
– Для человека своего возраста, разумеется. Ты заставил меня даже немного вспотеть.

– А что, вампиры потеют?
– не удержался Дилль.
– Вы же мертвецы!

– Дилль!
– вновь послышался голос мага.
– Помолчи!

Против ожиданий, Орхам не рассердился - напротив, он расхохотался так заразительно, что люди тоже заулыбались, правда, не понимая причины веселья вампира. Второй вампир - Теовульф, как запомнил Дилль, тоже смеялся, правда не так громогласно, как его старший товарищ.

– Ой, насмешил!
– Орхам даже головой потряс.
– Вампиры, конечно, умирают, но сейчас мы такие же мертвецы, как и вы.

– Между прочим, мы - без пяти минут покойники, - вновь не удержался от замечания Дилль.
– Так что поаккуратнее со сравнениями.

– Да?
– Орхам стал серьёзным.
– Хорошо, тогда не буду. Я прожил триста десять лет и умирать не тороплюсь.

– Сколько?

Как показалось Диллю, этот вопрос задали по меньшей мере пятеро из шести человек - только маг остался невозмутимым.

– Я родился через десять лет после той битвы, которую вы, люди, называете Величайшей, - невозмутимо сказал Орхам.
– И я - первый из вампиров, для которых этот мир стал местом рождения.

– Этот мир?
– маг нахмурился.
– То есть, вы...

– Наши предки не местные, если ты, мастер Эрстан, имеешь это в виду, - кивнул Орхам.
– Они пришли сюда в составе армии Покорителей. Вы их демонами зовёте.

При этих словах Герон взмахнул крестом в сторону вампира.

– Изыди, нечисть! Именем Единого!

– И не подумаю, - фыркнул Орхам.
– Не скажу, что принадлежу к числу поклонников Единого, как некоторые мои родственники, но уважаю его, как существо, могущее свернуть шею практически любому врагу в этом мире.

Сказать, что монах окаменел, значит не сказать ничего. Герон с выпученными глазами и раскрытым ртом превратился в статую изумления, причём, весьма далёкую от изящества. Остальные, впрочем, выглядели не лучше. Наконец монах пришёл в себя, почесал крестом макушку и полуутвердительно спросил:

– То есть, ты креста не боишься?

– Скажи, достопочтенный, боишься ли ты красного льва с щитом и мечом?
– вопросом на вопрос ответил Орхам.
– Насколько мне известно - это символ королевской власти Ситгара. Думаю, нет. Хотя, как существо здравое, ты должен понимать, что за этим стоит сила, способная сломать тебя, как сухую тростинку. Таково и моё отношение к символу Единого - бояться не боюсь, но знаю, что вслед за носителем креста может прийти и тот, кого этот крест представляет. А сражаться с Единым - это самоубийство. Не тот у меня вес.