Тяжесть украшений пригибала к земле. Служанки подхватили под руки, помогая стоять ровно, и повели к выходу. Перед занавеской задержались - к парадному наряду кара-наири прилагались сандалии с серебряными цепочками вместо ремешков.

Еще раз убедившись, что все готово, Рийта подала знак.

От рева духовых заложило уши. Солнце ворвалось в распахнутый проем, и Анна шагнула ему навстречу.

Трубы смолкли. Встречающие приветствовали её явление сплоченным движением. Анна в растерянности рассматривала согнутые спины - на ногах остались только рораги и служанки.

Единственным свободным местом в округе оказалась дорожка. При свете дня она поменяла цвет с черного на глубокий синий. Как и зонт, который моментально укрыл Анну от солнца.

Верблюда в конце пути не оказалось. Вместо него поджидал открытый паланкин. Шестеро носильщиков в белой одежде распластались рядом.

Влекомая служанками, Анна уселась в высокое кресло и, согласно заученному ритуалу, сложила руки на коленях.

Снова запели трубы. Носильщики плавно встали, осторожно подняв паланкин. Служанки выстроились справа и слева, а рораги окружили процессию. Впереди, оседлав вороного, гарцевал Эйр. Рядом, по левую руку, вышагивал Тапар, стараясь не попасть под тень зонта. Замыкали шествие трубачи.

Анна пыталась поймать взгляд Эйра. Тщетно. Командир делал вид, что не замечает. В правой руке он держал сверкающий жезл, движению которого подчинялись окружающие. Трубачи дублировали приказы, и, сопровождаемый какофонией из духового оркестра, ржанием лошади и криков людей, паланкин покинул оазис.

Анна приготовилась к долгому пути, но едва верхушки пальм скрылись вдали, впереди показались скалы. К ним и повел Эйр процессию.

Прямо из светлого песка вырастали каменные клыки. Они тянулись вверх и хищно загибались, словно вот-вот готовые перекусить наглеца, осмелившегося потревожить их покой. Красно-бурый цвет, похожий на засохшую кровь, усиливал впечатление.

Носильщики остановились у первого круга скал. Поставили паланкин и отступили, согнув спины. Служанки помоги выйти и тоже отошли. Синхронный звук труб взвился к расплавленному небу и затих - музыканты опустили инструменты и замерли, подобно статуям.

Рораги окружили Анну. Эйр кинул поводья служанкам и жестом пригласил её следовать дальше, прямо в клыкастую пасть.

Тонкая подошва не защищала от жара. Ноги утопали в раскаленном песке, и Анна с завистью поглядывала на высокие сапоги рорагов. И на их одежду - узкое платье кара-наири оказалось не приспособленным к пустынным прогулкам, тем более, что зонт остался возле носилок.

Всегда внимательный Эйр словно ничего не замечал. Только Тапар время от времени бросал сочувственные взгляды. А капитан шагал и шагал, прямо к центральной скале. В ней, на высоте пяти метров зияло отверстие. К нему вились по камню узкие ступеньки.

Рораги замерли. Эйр отступил в сторону, пропуская Анну и Тапара вперед, и последовал за ними - то ли страхуя от падения, то ли отсекая возможность вернуться. У входа, вставленный в железное кольцо, висел факел. Огонь заплясал на его конце, освещая дальнейший путь.

Эйр поклонился и отступил. В пещеру Анна вошла в сопровождении мага.

Спуск оказался длинным. У Анны кружилась голова и болели обожженные ступни, но остановиться не получалось: внизу зиял провал, а про перила строители забыли. Так и шла, медленно, ощупывая перед собой пространство.

Встреча с полом произошла неожиданно. Тапар отстал, освещение ослабло, и Анна споткнулась, не найдя под ногами следующей ступеньки. Машинально сделала несколько шагов и замерла в темноте.

Над головой посветлело. Анна оглянулась в поисках сопровождающего, но факел уже погас.

А свет становился ярче. Постепенно из темноты проступили силуэт. Узнав мага, Анна успокоилась и осмотрелась.

В каменном монолите стен один за другим зажигались светлячки. Искорки разгорались, так что скоро все вокруг переливались мириадами огоньков. И мрак отступал под их напором.

Впереди убегала вдаль извилистым световым потоком длинная пещера. Анна оглянулась на Тапара. Тот слегка поклонился и протянул руку, приглашая к новому путешествию. Жвериндовое кольцо светилось так, что можно было разглядеть вышивку на обшлаге рукава.

Глаза рорага сияли, и полностью поменялось выражение лица. Оно стало мягким, человечным, что ли. Словно в ожидании чуда.

Анна послушалась призыва полукровки. Но прежде, чем свернуть за первый поворот, оглянулась.

Тапар распластался на полу, протягивая руки. Его шепот отражался от стен и долго провожал её по извилистому коридору, развеивая чувство одиночества.

Но тепло в сердце слабело с каждым шагом, выдуваемое холодным ветром. Он налетел ниоткуда, дул со всех сторон, больно хлестал по спине, от его пощечин горело лицо. Анна остановилась. Вместе с холодом пришел страх.