Она всё ещё с трудом вставала, но сейчас услышав шум во дворе, решила посмотреть. Темноту небольшой площадки перед домом освещали с десяток факелов. Несколько всадников, едва сдерживая своих лошадей, что-то сбросили большое и грузное с лошади. Франсуаза присмотрелась. Без сомнений это был крепко связанный по рукам и ногам человек большого роста и сложения. К ним навстречу вышел человек, она с лёгкостью узнала в нём Перне. Он махнул рукой, и один из всадников, слез с лошади и подошёл к связанному. Снял с его головы мешок. Франсуза увидела лишь светлые длинные волосы, прилипшие к лицу пленника. Маркиз похлопал всадника по плечу, отстегнул с пояса увесистый кошелёк и отдал какие-то распоряжения. Несколько слуг быстро выскочили на улицу и, подхватив связанного человека, заволокли внутрь.

'Кто же это может быть?' - размышляла про себя баронесса. Маркиз совсем обнаглел, похищая людей и делая с ними всё, что ему заблагорассудится. Как же с ней это могло случиться? Ведь интуиция не раз ей подсказывала, что пора бросить этого человека, но нет. Где были её мозги, когда была возможность убежать? Её мозгами управляло сердце, влюблённая женщина забыла про всякую осторожность и жестоко поплатилась за это. Как в подтверждение этому в её чреве отозвалось сильной резкой болью. Беспомощные слёзы снова покатились по её лицу. Согнувшись, она медленно дошла до своего угла и опустилась на постель.

Франсуаза, впервые выглянув в окно, сразу же поняла, что находится в какой-то отдалённой комнате, выходящей на хозяйственную часть дома, где ходит одна лишь прислуга и то редко. И если она начнёт кричать, никто не обратит на неё внимания. Франсуаза также подозревала, что находится в каком-то родовом захолустном лесном поместье маркиза, поэтому он редко там появляется. Он запер её в этом богом забытом месте, предоставив полную свободу своему слуге. К счастью, слуга, в силу своего слабоумия, ничего не делал без конкретного приказа своего хозяина, наверное, поэтому больше не трогал её, только принося еду и убирая в комнате.

Она старалась не думать о своей боли и потере, поэтому ей легче было забить голову чем-нибудь не относящимся к ней. Она стала размышлять, кто же это мог быть там во дворе. Думала об этом она недолго, потому, как в соседней комнате послышался шум, затем всё стихло. Потом послышался скрежет ключа в двери её комнаты. Франсуаза успела быстро лечь под одеяло и притвориться спящей. Тяжёлые шаги огромного слуги послышались совсем рядом. Он поставил кувшин с водой на стол и оставил свежие лепёшки.

Дверь с шумом захлопнулась, и как только тяжёлая поступь её надсмотрщика стихла, Франсуаза села на своей постели. Она машинально схватила ещё тёплую лепёшку и начала жевать, бесшумно подходя к стене, соседней с комнатой, в которой только что был шум. Прислушалась. Всё тихо. Женщина была уверена, что человека, связанного и только что привезённого всадниками, втащили именно туда, в соседнюю комнату.

* * *

На следующее утро Жаннин проснулась слишком рано. Дом ещё стоял в тишине, ей хотелось пройтись немного и подышать свежим воздухом, пока никто её не видит. Она бесшумно подошла к двери и отворила её.

На пороге как обычно теперь лежал её косматый 'охранник', который тут же встрепенулся и поднял свою голову, обращая морду к ней. Пёс предупреждающе гавкнул, словно проворчал на неё за то, что побеспокоила, сел и стал внимательно разглядывать женщину.

– Извини, но придётся тебе проснуться и последовать за мной?
– едва слышно прошептала она, погладив пса между ушей, как это делал Сандорс.

Пёс, словно понял, о чём она сказала, наклоняя голову на бок, глухо гавкнул.

– Тише. Ты всех перебудишь. А я не хочу, чтобы кто-нибудь нас заметил.

Пёс поднялся и послушно побрёл за своей госпожой.

На дворе веяло прохладой. Солнце только поднималось на горизонте, и люди начали свою рабочую суету. После казни той женщины, всё стихло, и нападки на Жаннин прекратились. По сути, люди даже боялись косо посмотреть в сторону своей госпожи, и женщина с тоской подумала о том, что Сандорс был действительно прав, это сработало.

Она молча прошла через двор, в сопровождении пса, который всякий раз тревожно озирался и рычал, когда кто-то проходил слишком близко. Жаннин ласково похлопывала его по спине, и он успокаивался. Она уже давно ловила себя на мысли о том, что быстро привыкла к своему телохранителю, и он напоминал ей любимого пса Алена, такого же лохматого и верного.

Жаннин всю ночь не спала, мучимая раздумьями о Франсуа, его поцелуе и словах. К сожалению, она потеряла последнего оставшегося у неё друга. Теперь, зная о его намерениях, ей будет невыносимо трудно с ним общаться. После долгих ночных размышлений, она пришла к выводу, что больше не сможет встречаться с ним, как раньше, и ей совершенно не с кем, кроме Бэт поговорить. Да и Бэт теперь забегала к ней всего на несколько минут и снова исчезала. Жаннин даже пыталась заполучить у неё какое-нибудь дело, предлагала свою посильную помощь, но та лишь твердила о постельном режиме и отдыхе. Жаннин с тоской почувствовала своё одиночество и ненужность. Она поймала себя на мысли, что ждёт приезда англичанина.