– Не знаю, кто горевал сильнее - родные парня или же девушка.
– Наконец продолжил бармен рассказ шестидесятилетней давности.
– Но девушка не смогла дальше жить в городе, где все знали ее и убитого парня и при этом не упускали момента выразить свои соболезнования. Она продала дом, который построил парень, специально для их бедующей семьи и уехала из городка, даже из штата, при этом, поссорившись с родителями Томаса (а именно с его матерью), которые претендовали сами на дом. Якобы тот дом был памятью им о сыне. Но, получив б

о

льшую часть суммы от продажи дома, успокоились. Переехала она куда-то в Колорадо и...
– Бармен запнулся. Следующие слова дались ему не без труда. Но выслушивать их Тиму было еще сложнее.
– Старожил слышал, что ее убили вскоре после переезда. Скверно убили, изуродовав труп. Было при этом изнасилование? Дед говорил, что нашел некоторые сведение об этом в газетах, и информация в них разнилась. Некоторые утверждали, что изнасилование было и что это было главной причиной убийства. Другие источники утверждали, что его не было, и виной всему была Черная Месса. Третьи и вовсе ссылались на проклятие. Одним словом - "желтая" пресса. Но одно было известно точно - девушка изображенная на фото была убита.

И вновь его взгляд перешел на фотографию. Тим же продолжал глядеть вперед, на ряды алкогольных напитков, за спиной бармена. Смотреть на фотографию у него не было сил. Он чувствовал, как его бросает то в жар, то в холод, а дышать стало невыносимо сложно.

– Помню, когда мой дед умирал и лежал, не вставая, в постели, он подозвал меня к себе. Его разум начинал играть с ним злые шутки - то он узнавал всех вокруг, то называл всех чужими именами, то и вовсе никого не узнавал. Правую половину его тела парализовало, а левой рукой он с трудом удерживал ложку, когда ел. Он позвал меня по имени (как не странно, даже в свои плохие дни, он всегда узнавал меня) и попросил принести ему эту фотографию. Я выполнил его просьбу. Он долго смотрел на нее. Из его глаз текли слезы, но уголками губ он улыбался. Последние его слова я никогда не забуду.
– Бармен выдержал паузу. В тусклом свете лампы его глаза заблестели от выступивших слез.
– Он сказал: "Возможно, я вас еще увижу". Затем он умер.

Тим, наконец, решился вновь посмотреть на снимок. Казалось, что образ девушки на фотографии изменился, став еще печальнее. Он хотел дотронуться до нее. Провести пальцами по ее гладкой поверхности, вглядеться пристальней в лицо девушки. Но после последних слов бармена, он сомневался, что тот захочет с ней расстаться.

Но он должен был хотя бы попытаться.

– Послушайте, я вам дам все деньги, которые есть со мной. Если не хватит...

– Она ваша.

Тим сразу не услышал слов бармена, а когда воспроизвел их в уме, то не поверил.

– Простите?

– Я ее вам дарю. Берите.

– Но...почему? Почему вы с ней так легко расстаетесь?

– Просто, мне кажется, что вы именно тот человек, которому она нужнее, чем мне. В вашем взгляде я вижу те же чувства, что были и в глазах деда, когда он глядел на нее, говорил о ней. Возможно, она перевернет и вашу жизнь, как это сделала ранее и с моим дедом. Я не стал фотографом, хотя и старался создать хоть что-то похожее на работу моего деда. Но ничего из того нельзя было назвать искусством.

Кто знает: возможно, сегодня ваша жизнь изменилась навсегда и я рад, если был тому соучастником.

Тим кивнул в ответ и улыбнулся. Затем он пожал бармену руку и искренне поблагодарил того.***

За столиком, рядом с Майком, уже сидели пятеро пришедших за время его беседы с барменом - двое парней и три девушки.

Одного из парней он знал по имени. Им был ди-джей "Бостон-Джой ФМ" Джим Роквелл, которому он отказал вчера в интервью. Он много смеялся и шутил, стараясь развлечь всех присутствующих и отвлечь внимание девушек на себя. Одна из девушек, с рыжеватыми волосами и приятными чертами лица, улыбалась в ответ на его шутки, скорее ради приличия. Другая, брюнетка невысокого роста, хмурилась и пыталась Джиму объяснить его неправоту в выдвигаемой им позиции. Третья, молча курила, скучающе глядя в потолок. Чтобы описать внешность третей, можно было лишь сказать одну вещь - она наверняка бы понравилась Хью Хефнеру. У нее были длинные белокурые волосы, спадающие на плечи, которые просто сияли здоровьем. У нее были правильной формы овал лица, небольшой аккуратный носик, красивые голубого цвета глаза. На ней была одета (скорее даже натянута) белая маячка с незамысловатым узором, которая подчеркивала ее большую грудь. Тим догадался, что именно о ней рассказывал ему Майк, после бейсбольного матча. Блондинкой была наследница табачной компании Мелинда Мерцер.

Пятым членом их команды был высокий коротко стриженый парень, с лицом интеллектуала, что также подчеркивали и его очки в тонкой оправе.

Майк, что-то, с улыбкой на лице, сказал Мелинде Мерцер, на что Мелл только выдохнула дым в его сторону. Майк засмеялся и обернулся в его сторону.

– Тим, наконец. Куда ты пропал?!

Тут же, все сидящие с Майком за столиком, обернулись в его сторону. Оценивающие взгляды прошлись по нему с ног до головы, от чего Тим ощутил себя раздетым. Такое внимание к его персоне не льстило ему.

– Привет, - произнес он, приветственно улыбнувшись, садясь на свое место.

– Леди и джентльмены хочу представить вам моего друга детства Тима Ашер - веселого, умного, обаятельного, скромного, доброго, честного, спортивного...

– Майк, думаю достаточно представлений.
– Попросил Тим, подтягивая стул под собой поближе к столу.

– ...и просто симпатичного парня. Надеюсь, больше ничего не забыл.

– Забыл, - встрял Джим.
– Он еще и лжец, каких мало.
– Роквелл усмехнулся и поднял бутылку с пивом в честь Тима.
– Друг, где ты научился так хорошо играть в бейсбол? Такие крученые мячи мне доводилось видеть только по телику.