– Что тебя так обрадовало в моих словах?
– озадаченно спросил Дэн.

– Ты все-таки назвал меня козочкой, - призналась Капа, зарывшись лицом в его волосы.
– Я боялась, что уже не назовешь.

Он обнял ее, закрыл глаза и на целую минуту забыл о грядущем расставании. Но браслет пиликнул. Ал подтверждал, что все готово к их с Касом отправке. Капа, услышав сигнал, не вздрогнула, и не прильнула крепче напоследок, как ждал Дэн. Только прижалась губами к его губам, ласково накрыв его руки своими. Они целовались, забыв о времени, в темноте и тишине, лишившись всех чувств, кроме ощущения общего тепла и единства. Как в первый раз - узнавая другого, задавая поцелуем вопросы и получая ответы, и как в последний - прощая, прощаясь, запоминая навсегда.

Потом, в доке, Капа уже не подошла к нему так близко. Дэн тепло попрощался с Алом, обнял совсем загрустившую Элю, а жена в ответ на его прощальный взгляд только протянула руку, и он сжал ее холодную мягкую ладошку между своих грубых и на долю секунды согрел. И все. Люк птерокара был завинчен, домашний уютный мир «Красавицы» отрезан, и Вселенная распахивала свою черно-звездную пасть, принимая новых путешественников. Кас неторопливо, привыкая к новому кораблю, развернул птерокар к глыбе тела ураноса, окруженной золотыми огоньками паруса, а Дэн поглядел на оставляемую «Красавицу», перевел взгляд на черную бездну звезд над головой, и ему показалось, будто кто-то перелистнул страницу. И то, что осталось на предыдущих - все счастливые спокойные беззаботные годы слишком долгого детства - безвозвратно стерлось.

Уранос опять вытянул голову на длинной шее, игла задергалась, процарапывая черную небесную твердь, ища выход в гипер. Белый, изящный как статуэтка птерокар с Дэном и Касом видно не было, его закрыл широкий парус чудозверя. Скоро проход был найден. Перламутровый свет охватил тело ураноса, чудозверь быстро растворялся в нем. Эля моргнула, пропустила мгновение перехода, и чернота пустого бездушного космоса ударила по глазам хуже жестокого сияния бескрайних ледников холодных планет. Уранос и птерокар исчезли - и будто не существовали никогда. Но Эля встряхнулась, сбрасывая мягкую, но душную шаль меланхолии.

Звезды постепенно проступали сквозь бескрайнюю черноту, зажигались маячки надежды. Сначала крупные, как камни в короне короля, потом мелкие - алмазная крошка. Космос понемногу оживал, будто душа после долгого беспамятного сна возвращалась в тело. Вот, он задышал, сонно вздохнул... И Эля обернулась к Капе и Алу.

– Они найдут Таю, - сказала Капа.
– Мы очень скоро увидим их.

– Я знаю, - тихо уверила Эля.
– Мама Капа...

– Что?
– с чрезвычайной предупредительностью сказала Капа. Она явно решила дозу любви, предназначенную Тае, пока передать ее сестре. Но вот вынесет ли та эту двойную тяжесть? Эля вздохнула, опять отвернулась к стеклу.

 Где-то там сейчас ее сестра, ее половинка. И от этого звезды кажутся и ближе, и дальше. Огромность расстояния, разделившего их, внушает страх, но конечность прежде бесконечной Вселенной вселяет надежду. Они с Таей так стремились отделиться, отдалиться друг от друга в последнее время, доказать свою уникальность, но и сейчас, разлученные, кружатся возле общего центра масс, как сестры-звезды.

– Мама Капа, давай обойдемся без криосна?
– попросила она, наконец оформив свою мысль. Капа удивилась молча, Ал не удержался:

– Не получится, Электра, ты же знаешь, - терпеливо разъяснил он. – До скорости света с такими повреждениями обшивки разгоняться мы, конечно, не будем, но наши тела не выдержат и четверти перегрузки. Нужно перейти в защищенный блок.

– Но можно сделать просто сон, без приставки крио, - прошептала Эля.
– Чтобы мы здесь старели, как и они там. Как Дэн, Кас и Тая. Чтобы мы с Таей остались одного возраста.

– Хочешь остаться старшей сестрой?
– отражение Ала в стекле незнакомо, без привычного яда, улыбалось, хотя в тоне юноши еще оставалась его горькая крупинка.

– Хочу, чтобы мы все остались в одном времени.

– Согласна, - лицо Капы посветлело.
– Расстояние нас разделило, но ни к чему, чтобы разделило еще и время.
–

Однако, представив долгие одинокие бессмыссленные два года в неподвижности, она опять помрачнела. А Эля обратилась мыслями к предстоящему сну. О, она изучит джийанский до уровня профи, она узнает все, что можно узнать об этих врагах! А если она не будет учить язык, она будет учиться драться!

«И ураносов. Полгода, не меньше, отвести им».

– Хорошо, значит, просто сон, - пожал плечами Ал, всерьез решивший быть вежливым.
– Начинаю подготовку.

Эля улыбнулась его отражению в черном стекле и отодвинулась чуть дальше, чтобы увидеть отражения всех троих. Три призрачные фигуры - юноши, девушки и молодой женщины накладывались на фон далеких звезд. Растерянные, но храбрящиеся, потерявшие с беспечностью кусочек счастья, но обретшие цель, они не казались чуждыми или маленькими во Вселенной. И дыхание космоса было их дыханием.