И тут настал звёздный час герцогини. Она, не глядя ни на мужа, ни на соперницу, гордо подняв голову, подошла к поручням. И изящным движением сдёрнув с головы вуаль, повязала её на копье, затянув «узлом любви». Обалдевшее лицо супруга стоило того, чтобы его увидеть. В конце концов, обалдевшие коты в природе встречаются нечасто. Да и народ вокруг притих.

Только в группе рыцарей, ждущих своей очереди у ограды, стало заметно некоторое оживление. И только тут до Дарина начало доходить, во что он, не подумав, ввязался. Во-первых, все вассалы герцога посчитают свои долгом отомстить за поруганную честь господина. А, во-вторых, на новенького Инкогнито поединщики набросятся как ястребы на курицу. Так как все прочие инкогнито завсегдатаям турниров были хорошо известны.

Его Высочество скрипнул зубами, отправив мысленное пожелание собственной супруге. В этом послании содержалась целая гамма эмоций, но ни одной положительной. Ведь только благодаря ей Дарин очутился в такой неприятной ситуации. Которая вполне могла стать компрометирующей. Все же, мальчиком принц уже не являлся. Да и турнирное копье ему давненько держать не приходилось.

***

– Ненавижу!
– прорычал принц, чуть не падая с седла.

Далан едва успел перехватить изрядно потрёпанный щит и собственного брата, не без натуги уложив его на землю. Шлем снимался тоже с трудом - один из чересчур метких, но не слишком чтящий кодекс и правила рыцарей, вскользь задел по скуле копьём. Юный герцог искренне надеялся, что этому нахалу уютно в обществе собственной разбитой головы и сломанного носа.

– Кого?
– деловито поинтересовался красавчик, поливая Его Высочество водой из бурдюка.

Подшлемник можно было и не снимать. Он и так успел промокнуть насквозь.

– Всех, - прохрипел Дарин, ловя спёкшимися губами струйку. Подумал и уточнил, - баб!

– Бабы - да, бабы зло, - задумчиво согласился блондин.
– А вот дамы, леди и просто весёлые крошки - это благословение Отца.

У несчастного принца сил не осталось даже на то, чтобы призвать подрастающее поколение к порядку, целомудрию и духовности. Он только и сумел, что перевернуться на живот, дыша тяжело и прерывисто, как загнанная лошадь. Герцог хотел было предложить свои услуги по добиванию из жалости. Но, критически осмотрев брата, решил, что он ещё не достиг того состояния, когда предложение будет оценено по достоинству.

– Много там ещё?
– мрачно поинтересовался принц, жуя высохшую, чудом выжившую былинку.

Травинка стоически молчала. В конце концов, самого страшного с ней не случилось. Венценосный мученик её не оборвал и из земли не выдрал. Как она умудрилась вырасти, так и жевал. Так что у стебелька оставались шансы на светлое будущее.

– Последний, - оповестил герцог, прищурившись на флаги, которыми обозначали предстоящие поединки и их участников.
– Не долго мучилась старушка в гвардейских опытных руках… В смысле, я хотел сказать, что тебе совсем чуть-чуть осталось. Один бой - и ты победитель. Заметь, без серьёзных ран и даже вуаль сумел сохранить. Есть чем гордиться.

– Я горжусь, - согласился Дарин, сплёвывая горькую труху.
– А ещё я думаю…

– Печаль, - пригорюнился красавчик.

– Почему?

– Потому что когда ты начинаешь думать, кому-то приходит пора начинать плакать.

– Не в этот раз, - кровожадно отозвался принц, не без труда, но все-таки садясь.
– Теперь им пришла пора начать рыдать. Кровавыми соплями. Если у местных много времени и сил на поединки, то такой потенциал стоит использовать во благо королевства. В армию! Всех. Вместе с герцогом! Заодно похудеет, здоровее будет.

– Слезами, - робко поправил внезапно озаботившегося здоровьем нации брата красавчик.
– Плачут обычно слезами.

Принц в гневе сжал кулаки.

– Они у меня умоются собственными слезами, соплями, кровью, мочой и…

– Дальше не надо. Общее направление твоей мысли до меня дошло. И, вообще, тебе пара. Давай-давай, вставай. Последний бой, он трудный самый.

– Домой хочу, - пожаловался Его Высочество с трудом, но вставая, подпираемый герцогом.

– А там так и поётся: «Домой хочу!» - мол, - «Я так давно не видел маму!», - покряхтывая под весом Великолепного, заверил брата юноша.

– Чью маму?
– не понял принц, как-то странно озираясь.

Герцог, заподозривший что-то нехорошее, с тревогой заглянул в глаза Дарина.

– Свою, наверное…

– Я свою и не видел никогда, - тоскующе протянул принц.
– В смысле, видел, но не помню.

– М-да, кажется, на счёт «без травм» я погорячился, - буркнул себе под нос Далан.
– Ладно, голова не задница, заживёт.

Взгромоздить на коня Его Высочество оказалось непросто. Ноги Дарина вдруг стали разъезжаться, как у новорождённого жеребёнка. Пришлось призвать на помощь служку. Зато когда принц оказался в седле, мужество и самообладание к нему тут же вернулись. Взгляд стал угрюм и угрожаешь, лик суров, а рука тверда. Чего не скажешь о разуме. Видимо, он куда-то отлучился по неотложным делам. Так как когда юный герцог протянул брату шлем, тот гордо отказался.