– Здравствуйте, Рич, - сказал Рок, - почему Вы один? Где лейтенант Вес?

– Он в южном лагере. Очередное нападение на обоз.

Рок скривился словно от зубной боли.

– Едем туда, - быстро сказал он и повернулся ко мне, - Вам будет полезно увидеть все своими глазами.

Адъютант растерялся.

– Может быть позавтракаете с дороги?

– Некогда, - на ходу бросил Рок.

Рич взял у капитана чемодан и стал проталкиваться сквозь толпу. Я свой саквояж нес сам. На причале было полно народа и встречающие с трудом расступались, давая нам дорогу. Все здоровались с Роком, офицеры отдавали честь, штатские приподнимали шляпу. Присутствие на пристани женщин и детей поразило меня. После всех ужасов, которые я читал в отчетах, не верилось, что кто-то, в здравом уме, готов привести сюда родных и подвергать свою семью опасности.

Наконец мы выбрались на небольшую площадь. У лейтенанта была двуколка.

– Поместимся втроем?
– не уверенно спросил я.

– Да, садитесь, - сказал Рок и полез на сидение.

Пока мы ехали по городу, я все время вертел головой, стараясь увидеть, как можно больше. Город внешне не отличался от любого другого, расположенного на цивилизованных островах. Я заметил парикмахерскую и магазин готового платья, продуктовую лавку и даже палатку старьевщика. По мере удаления от пристани, жилые дома сменились складами, конюшнями, кузнями и казармами. Похоже, в городе считали, что чем ближе к океану, тем безопаснее. Здесь никто не ожидал нападения с воды, а вот от леса, видимо, ждали неприятностей.

Улица привела нас к закрытым воротам. Дежурный офицер подошел к двуколке, узнал Рока и приказал пропустить. Сразу за частоколом начинался лес.

Похоже при строительстве города была загублена не одна сосновая роща, и лесорубы успели основательно проредить, подступающие к стене заросли.

– Здесь безопасно?
– спросил я.

– Что?
– Рок явно был занят своими мыслями и не сразу понял мой вопрос, - да, мы еще далеко от границы.

Оружие мне должны были выдать после прибытия и, не смотря на успокаивающие слова капитана, я чувствовал себя "не в своей тарелке". Моринер-лейтенант бросил на меня снисходительный взгляд. Наверно я представлялся ему испуганным, неразумным новичком.

Сидеть втроем в двуколке было неудобно, и я от души радовался тому, что Рок маленький и худой.

Каждый остров пахнет по-своему. Например, Хос, на котором я родился и вырос, был покрыт садами, поэтому благоухал цветами и яблоками, остров Дол, где мне приходилось работать, разил рыбой, а на Готе с фабрики тянуло тошнотворным запахом химикатов. На Диком острове запахи были особенные, различить их было довольно трудно. С одной стороны, они дурманили и дразнили своей свежестью, но с другой - вселяли беспокойство.

Мы проехали около двух километров, когда слева, за деревьями, мелькнули какие-то деревянные постройки.

– Что это?
– спросил я.

– Фермерские хозяйства, - ответил Рок, - не все хотят жить в городе. Адмиралтейство предложило отставным военным, тем, кто служил на Диком острове, землю и ссуду на постройку жилья. Многие захотели остаться, привезли семьи и теперь обживаются.

Все, что капитан рассказывал на корабле о колонизации Дикого острова, о первых поселенцах и о планах адмиралтейства, смахивало на приключенческий роман и мало походило на правду. Сейчас у меня была возможность убедиться в том, что все это не выдумки. По дороге мы миновали несколько небольших ферм. Рядом с одной я заметил распаханное поле и огород, а возле другой - загон, в котором переминались с ноги на ногу какие-то странные животные, похожие на оленей.

– Настоящая деревенская идиллия, - сказал я, - надеюсь дикари не смогут сюда добраться.

– Перед нами еще две оборонительные линии, - ответил Рок, - конечно жить в лесу намного опаснее, чем в городе, но эти люди понимают, чем рискуют.

– У поселенцев есть огнестрельное оружие?

– Конечно.

Только увидев все своими глазами, я осознал, какую работу проделали местные власти за 13 лет. Колонизация Дикого острова требовала огромных сил и средств. Теперь становилась понятна причина, по которой, в последние годы, стремительно беднели цивилизованные территории. По сути, все социальные программы в стране были свернуты. Острова задыхались от инфляции, безработицы и перенаселенности. Деньги утекали сюда, в освоение далеких земель, о которых большинство граждан не имели ни малейшего представления. Что это, тонкий расчет правительства или пустая блажь, станет понятно еще очень нескоро. Мне трудно было оценить перспективы колонизации, в конце концов я не экономист и не политик. Но проведя большую часть жизни на окраине Содружества, я понимал, что за все, что происходило здесь: за возведение и содержание укрепленного города, за бесплатную землю для поселенцев, за строительство "Гиганта"; расплачивались обитатели центральных островов. Безусловно, перед правительством и адмиралтейством стояла серьезная задача - найти ресурсы для развития страны и освоить новые территории, но сколько простых людей должно умереть в нищете, во имя великой цели, о которой им даже не удосужились сообщить?

Наконец мы добрались до реки. Когда-то мое подразделение форсировало ее и даже приняло бой на одном из берегов. С тех пор многое изменилось. Саперы построили широкий мост, сторожевые вышки и будки для охраны, а вдоль берега протянули заграждения из колючей проволоки, оставив несколько свободных участков в зоне видимости караулов. На одном из них были устроены купальни для гарнизона и местных жителей.

Документы проверять у нас не стали, Рока все знали в лицо.

Я думал, что граница проходит недалеко от реки, но мы еще долго ехали мимо холмов и перелесков, пока не добрались до укрепленной возвышенности и не остановились перед группой строений. Это была первая линия обороны, наиболее серьезная, с земляным валом, частоколом и натянутой, между вкопанными деревянными столбами, колючей проволокой.

Двуколка остановилась возле длинного одноэтажного здания с двускатной крышей, над которым развевался флаг Содружества. У входа дежурил часовой. При виде нас рядовой вытянулся и отдал честь.

Капитан толкнул дверь, миновал прихожую и прошел в комнату, которая, судя по всему, выполняла функции кают-компании. Здесь было сумрачно, наверно из-за узких, как бойницы, маленьких окон. За столом сидел офицер, и что-то писал в большой тетради.

– Здравия желаю, - он вскочил и отдал честь.