– С удовольствием, - было видно, что вежливость и сдержанность трудно давались девочке, в чьих жилах бил ключом неукротимый нрав Узумаки. Но она старалась, очень старалась.

Карин присела на покрывало рядом с Наруто, приняла тарелку от Сакуры, поблагодарив кивком. И взялась за ложку. Уплетала она кашу так, будто ее не кормили неделю. Тоже особенность чакры и живучести организма Узумаки. Тем требовалось много питательных веществ для развития, но при этом они оставались стройными.

Аппетит Карин был настолько велик, что Сакура без возражений наполнила глубокую тарелку еще раз, порылась в сумке, достала кусок хлеба, что уцелел после вечерней трапезы.

Наруто убедилась, что обижать дальнюю родственницу никто не собирается - Саске занял позицию наблюдателя и охранника - и стала рассматривать письмо.

Печать Водоворота, особая, которой пользовались во времена существования Деревни. И только члены клана Узумаки. Самой Наруто показала эту печать та же Кейко.

Девушка не рисковала переписываться с Травой, чтобы не привлекать ненужного внимания к Шисуи и семейству Узумаки. Довольствовалась редкими набегами женщины к учителю и новостями, переданными через него. И сейчас ее снедало беспокойство. Что же случилось, если Кейко рискнула своей безопасностью и написала послание?

Несколько капель крови, правильные печати, и фуин вспыхнул, позволяя развернуть послание. При неумелом подходе письмо сгорало.

Писала Кейко на обычном плоском листе, что странно, так как в ходу по большей части были свитки. Видимо, здесь речь шла не об удобстве, а сохранности корреспонденции.

Узумаки-Учиха Наруто-сан,

Знаю, как ты не любишь рисковать и заботишься о благе своего клана и брата. Поэтому считаю, что ты в силах понять мое беспокойство. В последнее время участились набеги на деревню, рядом с которой располагается наше убежище. Противники - не простые разбойники, а поющие нукенины - подбираются все ближе.

Поэтому, ради сохранности жизней Карин и Шии, как глава нашей небольшой семьи, я прошу у тебя помощи и защиты. Трава не способна укрыть от холодов и вьюги, но Лист, даже будучи потрепанным, легко подстроится под течение ветра.

И я готова принести клятву верности, не клану Учиха, но тебе лично.

Как и вся моя семья.

Узумаки Кейко.

Наруто смотрела на ровные строчки, выведенные четким почерком с сильным нажимом твердой руки. Писалось послание в минуты высочайшего душевного напряжения, Кейко волновалась за безопасность своей семьи. Как и всегда, ее речь была краткой, по-деловому сухой. И в то же время женщина напоминала о дружбе - ее обращение, так она всегда называла Наруто в шутку.

Кейко принадлежала к семье разведчиков и шпионов, в свое время скрывшихся в неизвестном направлении, чтобы уберечь семью. По этой причине она остерегалась крупных селений, жила в лесу вместе с дочерью и зарабатывала на жизнь разовыми заказами из ближайшего поселка.

По-видимому, ситуация серьезнее некуда, раз она поступилась своей гордостью и обратилась за помощью. Нет ничего страшного в том, чтобы попросить друзей о поддержке, но... Кейко считала, что обязана справляться сама.

Похоже, не в этот раз.

– Мама рассказывала тебе о своих условиях?
– обратилась она к Карин, до этого мирно отвечающей на вопросы Сакуры.

Девушка немедленно подобралась, поправила очки.

– Да, Наруто-сан.

– И ты согласна с ними?

– Да. Как и моя мать, и мой... мой жених, - она слегка покраснела.

Сакура удивленно приподняла брови, не ожидала куноичи, что в таком возрасте уже может быть жених, ведь Карин была не старше нее. А вот Саске даже глазом не моргнул: ему ли удивляться.

– Хорошо, - Наруто кивнула задумчиво, уже прикидывая, каким образом законно можно протащить в Деревню трех шиноби на постоянное жительство.

Примерный план вырисовывался довольно четко. Кейко не имела военных обязанностей перед другими селениями, с ней проблемы не будет. Коноха с радостью примет в свои объятия сенсора такой мощности. Карин.... Учиха взглянула на протектор Травы на лбу девушки.

– Я зарекомендовала себя не лучшим образом в нашей Академии, - правильно поняла ее сомнения Карин. Глаза ее за стеклами очков хитро блеснули.