– Стало быть, здесь и ужин есть, - не сдержал глупой улыбки.

– Кормежка один раз в день, - кивнул Борн.
– А теперь, извини, меня ждут дела.

И он, еще раз хлопнув меня по плечу, направился в глубь шахты. Я проследил за ним взглядом, не переставая давить идиотскую улыбку.

А появившийся из соседнего штрека заключенный не сводил с меня взгляда.

Заключенный №5420. Рейдер.

А вот и система сработала, подумал я, возвращаясь к тележке. Посмотрим, как история развернется дальше - в любом случае не стоит сразу кидаться к нему в объятия, наверняка, я не единственный под его присмотром здесь.

Вкатив вагонетку в свой штрек, подхватил кирку и, насвистывая веселую мелодию, прошел вглубь, присматриваясь к стенам. Найдя подходящую небольшую друзу, вгрызся киркой в камень.

Отлично, дело сдвинулось с мертвой точки.

Умирать всегда очень и очень больно. Но умирать, выблевывая собственные внутренности в скафандр, еще и унизительно. Никакие установленные корпорацией секретные блоки не спасали от подобной судьбы - заражение делало свое черное дело, стабильно отправляя на перерождение, едва индикатор доходил до тысячи.

Преждевременный выход из игры - не оказавшись в специальной казарме для заключенных, - приносил штраф. Со счета каторжника списывалось все добытое за последние сутки. Так что приходилось ждать до отбоя, прежде чем выпасть в реал.

Сказать, что было сложно - значит соврать. Было невыносимо. После работы в штреке, так и оставшемся моим личным, выползал из капсулы и, старательно поддерживаемый Эльзой, добирался до ванной, где меня ждал душ, после - ужин из какой-то питательной дряни через трубку и сон. Сон, в котором я снова и снова умирал от заражения эдемием.

Никос на связь не выходил. Мои отчеты - в том числе и о побочных эффектах такой «веселой» игры, игнорировались. Техническая служба их даже не просматривала, отчего у меня сложилось впечатление, что у Властей реальные проблемы.

Время шло, а тот рейдер так и не объявился. Я бы уже решил, что померещилось, если бы не любезность Эльзы - помощница записывала буквально все, что происходило со мной в игре.

Все происходящее слилось в какой-то смазанный конвейер. Пробуждение, душ, завтрак, капсула, рабский труд, душ, ужин, сон. Изредка появлялась Стелла - если я все правильно понял, ее-таки взяли по протекции на спецпрограмму.

Я же никак не мог войти в режим, вылезая из капсулы с еще более расплывающимся сознанием, чем погружался в игру. То ли от общего отупения, то ли сказывалась привычка - это все меньше меня беспокоило.

Зато тревожило Эльзу. Помощница уже всерьез обсуждала со мной возможность запросить помощь врачей - защита хозяина была ее первостепенной задачей. И мой постепенно угасающий разум не на штуку пугал очеловеченную систему.

Когда же, после очередного ужина, на стене возник Никос, Эльза первым делом выпалила все, что сложилось в ее запрограммированной голове. Я же продолжал меланхолично потягивать кофе - время волнений прошло еще три недели назад, теперь же все тревоги ушли, оставив в голове пустоту и безразличие.

– Что вы наделали?! Он же просто зомби! Это лоботомия!
– не прерываясь на секунду, угрожающе шипела помощница.

Надо признать, Власть выглядел не лучше меня. Густые, словно накрашенные, мешки черно-синюшного цвета под глазами, заострившиеся скулы, множество морщин - немного подправить черты, мы бы сошли за братьев-близнецов. Восставших из могилы.

– Рик, - махнув рукой на Эльзу, тихо обратился Никос, - я только что прочел твои отчеты. Извини, раньше было никак не явиться.

– Это ложь, для вашего уровня это даже не секундное дело!
– заявила помощница.
– Рик, конечно, не может мыслить трезво, но меня - вы не обманете.

Никос скривился, как от зубной боли, дернул рукой перед экраном, и кукла отключилась, уткнувшись лбом в столешницу. Надо сказать, это произвело на меня неизгладимое впечатление - вот так, одним небрежным движением, отключить систему умного дома - это реально иной уровень.

– Рик, слушай меня, я понимаю, что тебе тяжело, но ничем пока что помочь не могу, - устало потирая переносицу, продолжил говорить Никос.
– Если помнишь, установка, которую установили наши специалисты, была не протестирована, никто не мог предсказать, как скажется ее работа на твоей голове, - он тяжело вздохнул.
– К счастью, наши ребята нашли лазейку, как ускорить процесс.

– Какой процесс?
– вяло отозвался я, силясь думать в одном направлении - выходило плохо.

Половина его слов пролетала, совершенно не вызывая никаких ситуаций. Я слышал голос, но понять слова - становилось сложно.

– Рик, ты меня слышишь?
– бубнил Никос, как сквозь вату.

Я медленно моргнул, снова оказываясь в штреке. На этот раз без скафандра. Зато и вместо кирки - энергетический бур. Весело улыбнувшись долгожданному апу орудия труда, встал на ноги и, углядев подходящую друзу, шагнул к ней.