Ночь была ясная, костры полыхали ярко, и приближающиеся к кордону со стороны города фигуры можно было хорошо рассмотреть. Всего кадавров было восемь. В другой раз я бы сказал "четверо мужчин, два подростка лет пятнадцати и женщина с ребенком", но эти порождения ночи и ужаса больше не были людьми. От одного взгляда на их изъеденные заразой оскаленные в страшных улыбках лица я покрылся ледяным потом. И они что-то бормотали, я лишь спустя пару секунд понял, что.

– Пааамагытиии!
– донеслось до нас.
– Пааааа...

Защелкали тетивы арбалетов: бредущий в голове группы мертвец опрокинулся на траву, заскреб ногами - болт пробил ему череп. Женщина протянула к нам изуродованные разложением руки, показывая свое дитя - от младенца осталась только нижняя половина тела.

Меня вырвало. Когда я пришел в себя, семь из восьми зомби дергались на земле, последний кружил на месте, рыча и выплевывая белесую пену. Свейз ткнул мертвеца факелом в лицо - кадавр отпрянул, замахал руками и упал. А потом солдаты остервенело колотили обезноженных зомби мечами и алебардами, пока последний из них не замер без движения. Трупный смрад, и без того густой и тошнотворный, стал нестерпимым.

– Быстрее, в огонь их!
– скомандовал Свейз.

Трупы трещали в пламени, и мне казалось, что они движутся. И еще, я видел глаза молодого солдата, который наколол на острие алебарды останки младенца и сбросил их в чадящий черным жирным дымом костер. Меня охватила противная обморочная слабость.

– Чего стоите?
– заорал Свейз на застывших в отдалении горожан.
– Еще дрова тащите, скорей, скорей!

– Это только начало, - сказал беловолосый старик. Я и не заметил, как он подошел.
– Дальше будет страшнее.

– Уж не знаю, что может быть страшнее, - буркнул я.

– Так ты и впрямь решил идти в Монсальват?
– спросил старик.
– После всего, что видел?

– Не хотелось бы, но я должен.

– Ты храбрый человек, - старик улыбнулся.
– И поэтому я пойду с тобой.

Дорога от лагеря беженцев до ворот Монсальвата заняла у нас часа два. Старик отказался ехать со мной, шел пешком. Впрочем, сил дедушке было не занимать - привалов мы не делали. Пейзаж вокруг нас был вполне обыденный и мирный: дорога вела через вспаханные поля, на которых уже появились ростки, по обочинам дороги порхали птицы, теплое солнце пригревало нас. Однако время от времени обрушившаяся на Монсальват беда напоминала о себе: на дороге нам попадались брошенные беженцами предметы - посуда, одежда, инструменты, детские игрушки, - а пару раз ветер донес тяжелый запах разложения. В брошенном предместье нас облаяли бродячие псы, чувствовавшие себя здесь полными хозяевами. Вскоре я увидел первые трупы: один свисал из окна дома, второй лежал у крыльца, собрав вокруг себя тучу мух. Я немедленно закрыл лицо пропитанной дегтем тряпкой - и тряпку и деготь я взял в лагере. Старик же невозмутимо продолжал идти вперед, стуча своим посохом по дороге.

У самых ворот мы остановились. Я спешился, старик присел на большой камень и вытер ладонью лицо.

– Не пропала еще охота идти дальше?
– спросил он.

– Нет, - буркнул я, протягивая своему спутнику флягу с водой.
– Надо закончить дело.

– Хорошо, коли так, - старик от воды отказался.
– Ты не боись, днем зачумленные не ходят. До заката можно смело в городе оставаться. Только не трогай ничего и берегись мух, они разносят заразу.

– Вот не могу понять, кто ты такой, старче, - не утерпел я.
– Знахарь? Маг? И чего ты со мной вдруг вызывался идти?

– Друг у меня в Монсальвате живет. Старый друг, вместе когда-то воевали. Я к нему пришел. Хочу узнать его судьбу.

– Ну, если в лагере его нет, значит того, помер он.

– Не обязательно.
– Старик сверкнул глазами.
– Может, в доме заперся и выйти боится.

– А где живет твой друг?

– Недалеко, у таверны "Под розой". Глядишь, и твоего знакомца Цельса там найдем.

– Знакомца? Нет, не знаю я его. Погоди, а ты откуда знаешь Цельса?

– Его весь Монсальват знал. Пройдоха и шарлатан твой Цельс.

– Да мне плевать, кто он. Меня просили его найти, а остальное неважно.

– Так ты просто наемник?

– Зови так, коли охота. А это что-то меняет?

– Нет, - старик с интересом на меня посмотрел.
– Видишь ли, парень, этот самый Цельс к моему другу Годфри в ученики набивался - хотел тайны трав и минералов узнать. Годфри его и послал лесом. В аккурат за пару месяцев до того, как чума началась.

– Думаешь, это Цельс город чумой заразил? На кой оно ему нужно?

– Я ведь человек беспокойный, хоть и стар уже. Люблю по окрестностям Монсальвата гулять. И возле Краснополья тоже проходил, бывало.

– Ну и что?

– Краснополье - это равнина к югу от Монсальвата. Когда-то там произошла битва между магами Санктура и ведьмами. Вся равнина с тех пор гиблое место. Аж две Адовы пасти там остались.

– Про Адовы пасти наслышан. Ну а Цельс тут причем?

– Видел я, как он вблизи от Адовых пастей крутился. Не раз и не два видел. Вот и любопытно мне - чего он там искал?

– И впрямь интересно, - я почесал переносицу.
– Я Сандер Сторм, сын барона Сторма. А тебя как величать, уважаемый?