– Что он говорит?
– Пол не понимает, что происходит, но чувствует, что что-то не так...

– Спрашивает, хочешь ли ты курить...

Наверное, мой американский знакомый не увлекается фильмами про мафию и бандитов, поэтому он просто отрицательно качает головой и вежливо благодарит по-английски, уверенный, что его поймут: No thanks. I don't smoke.

Некоторое время мы едем молча.

– Сейчас поворот на Москву, - нейтрально объявляет водитель.
– В центре сплошные пробки, мы едем по окружной.

И действительно, дорога загибает вправо - и мы снова оказываемся среди серых многоэтажек. Москву я знаю плохо, но чувствую, что мы недалеко от центра.

– Мы на проспекте Мира, около метро. Вам, собственно, куда?

Я достаю записную книжку и скороговоркой называю адрес. Еще несколько поворотов - и мы у цели. Пол достает бумажник и отсчитывает шестьдесят долларов. Потом, немного подумав, добавляет еще одну десятидолларовую купюру.

– Спасибо, - говорит он по-английски.
– Вы настоящий ас! Я боялся, что мы разобьемся ко всем чертям!

Я тоже боялась - но не того, чего опасался Пол.

– Он говорит, что Вы...
– начинаю я, но водитель отрицательно качает головой и снимает темные очки. И сразу из подозрительного типа, мафиози с большой дороги, превращается в обычного московского инженера или научного сотрудника, подрабатывающего по воскресеньям в Шереметьеве.

– You're welcome, - едва заметно улыбаясь, на чистом английском говорит он

Полу.
– I can help you with your luggage.

Ой!.. Значит, он понимает по-английски?..

– Да, я неплохо разбираюсь в языке, - подтверждает водитель, обращаясь уже непосредственно ко мне.
– Между прочим, я кандидат наук, и английский - мой рабочий язык.

– Ой!
– еще раз, уже вслух, пугаюсь я.
– Значит, Вы... Извините нас, пожалуйста...

– Всё в порядке!
– весело хлопает багажником водитель.
– Welcome to Moscow. Надеюсь, что вашему другу у нас понравится.

АМЕРИКА БЕЗ МАШИНЫ...

Имя у меня какое-то несуразное - Лена... Не имя, а так - размазня. Не знаю, чем это объяснить, но только тут, в русской Америке, почему-то собрались одни Лены, Оли и Иры. Ни одной Наташи или Марины! Две мои знакомые Лены из Бостона уже через год расстались со своими американскими мужьями, Оля одна воспитывает дочку, а Ира снова вышла замуж - на этот раз за русского парня из Линна. Мы перезваниваемся, иногда - очень редко - встречаемся в каком-нибудь недорогом кафе или в кино. Почему ни у кого, кроме меня, не сложилось? Трудно ответить однозначно... Правда, Лена Ф. из Бостона утверждает, что у нее-то как раз всё сложилось! Лена Ф. вообще не вписывается в мое определение Лен: никакая она не размазня, точно знает, что ей надо и, как неуправляемая ракета, идет к цели. С мужем-американцем она познакомилась по телефону совершенно фантастическим образом. Лена тогда жила с маленькой дочкой в Бостоне и работала везде, где только можно - в детском саду, в библиотеке, в школе - но не постоянно, а по вызову: заменяла заболевших штатных работников. Поэтому и зарплата была умеренной. И вот однажды вечером ей позвонил Ричард. То есть Ричард позвонил не ей - он, как оказалось, просто ошибся номером, но не извинился, как это принято, не буркнул: "Sorry, wrong number", а стал приятным мужским голосом хвалить Ленкино отличное произношение. И как он только угадал, что именно нужно хвалить - уму непостижимо! Конечно, у всех у нас, даже у выпускников всевозможных инъязов, заметен акцент, а от этого у многих развивается комплекс. Когда меня после первых же фраз спрашивают, не из Европы ли я, у меня портится настроение. Ну, сколько можно!.. Учу-учу этот английский, глотаю книгу за книгой - и всё для того, чтобы вернуть утраченную с переездом в Америку способность полноценно общаться. Слова - это ведь не только средство выражения мыслей. Слова - это и сами мысли, и от того, каким словарем владеет человек, во многом зависит мыслительный процесс. Если словарь так себе, бедноватый, то и мысли в голову приходят простые, стертые до дыр.

Однако вернемся к Лене Ф. с ее телефонным знакомым. Ричард запомнил номер и стал иногда звонить незнакомой русской женщине с приятным европейским акцентом.

Потом, когда они встретились и познакомились, оказалось, что Ричард лет на пятнадцать старше Лены, но выглядел он неплохо, к тому же обладал "широкой русской душой" - не считал центы и доллары, хотя и не был по настоящему богатым человеком. Они поженились, и Лена с дочкой переехала к Ричарду.

Я познакомилась с Леной гораздо позже, когда их отношения уже зашли в тупик.

– Это он при гостях такой вежливый да деликатный, - повторяла Лена.
– А вообще он эгоист, каких свет не видывал!

Эгоизм Ричарда заключался в том, что после ночной работы он приходил домой и ложился спать, и Лене приходилось приспосабливаться к такому необычному режиму.

– Он не понимает, - жаловалась она мне по телефону, - что я не могу обрезать все контакты с миром и погрузиться в спячку! Я - музыкант, в конце-то концов, и должна каждый день упражняться!

Вообще Ленка неплохой человек. Когда я только приехала в Америку, Лена пригласила меня к себе и надавала кучу советов. Наверное, все они были полезные, но в тот первый год я не могла ими воспользоваться. Звонить в Гарвард и предлагать свои услуги переводчика? Но у меня акцент и я боюсь! И машины у меня нет, и водить я не умею...

Пол относился ко всем моим сомнениям с пониманием:

– Успокойся. Тебе нужно привыкнуть, всё будет хорошо. А водить машину ты

научишься. Потому что...

АМЕРИКА БЕЗ МАШИНЫ - ЭТО НЕ АМЕРИКА!

Моим первым инструктором по вождению был русский парень Денис. Большой, важный, уверенный в себе. На первом занятии Денис спросил: - Скажите, зачем вы пришли в эту школу?

– Как зачем? Научиться водить машину, получить права...