– Очень приятно, Джей, - он отвечал, не отводя взора от ее прекрасных пурпурных глаз.

– Что такое? – Не ясно, почему, но ее это задело.

– Ничего, - поспешил оправдаться Алексей, - просто я никогда…, - тут он перевел дыхание и отвел взгляд, - никогда не видел глаз такого цвета.

Джей внимательно и серьезно следила за движением его суетного взгляда, тем самым невольно получая превосходство:

– Мне нужно переодеться.

После этой фразы Алексей вновь посмотрел на нее, но уже не увидел ее лица, Джей направилась в свою комнату. Быстро переступая по упругому подсвеченному полу, она чувствовала не то негодование не то дискомфорт от своего внезапного “обнажения”, но старалась не придавать этим мимолетным ощущениям значения. За всю свою жизнь она ни разу не встречала глаз карего цвета.

Алексей остался один в главном отсеке, в душе его творилось нечто необъяснимое, всего минуту назад что-то новое возникло в глубине его сознания и напрочь отвлекло его от всего прочего. Взор искал успокоения, бегая по гладким стенам, но отсутствие вида на звезды напрягало его и создавало легкое неудобство. “Как же быстро…”, - мелькнуло у него в голове, он начал направлять все силы на то, чтобы расслабиться, собраться и начать мыслить материально. И вдруг он понял, что не мог сидеть на месте, жажда двигаться и видеть звезды возникла, как всегда, ниоткуда, он отошел от кушетки и сделал пару быстрых шагов в сторону коридора, после чего развернулся, дошел до противоположной стены и развернулся вновь. После нескольких десятков суетных, хаотичных шагов по комнате он направился к кабине пилота. Она была шире главного отсека, но значительно меньше в длину и по форме напоминала шаровой сегмент, разрезанный пополам перпендикулярно основанию. Здесь было гораздо темнее и, казалось, еще тише, чем в других отсеках, но главное, на всю ширину передней стены простиралось лобовое окно космического корабля.

В комнате Джей, освещаемой мягким синим свечением стен и красноватым обрамлением иллюминатора, было так же тихо и свежо. В широкой нише для одежды, прямо на стене, были развешаны несколько костюмов – каждый на своей подвижной прямоугольной панели, их можно было перемещать и менять местами, как карты в колоде, оставляя ненужные в глубине стены. Она остановилась над кроватью, чтобы снять свои доспехи.

Хиске Джей, 55 лет. Если оценить ее возраст по земной шкале, где год значительно длиннее, он составит всего 24 года. Для большинства землян это небольшой, но важный промежуток, большую часть которого занимает взросление и становление личности, но для Джей, как и для всей ее расы на эти годы отводится, вдобавок, значительная часть жизненного пути.

Научившись читать и писать в возрасте шести лет, она получала инженерные навыки с раннего детства – отчасти от родителей, отчасти из обучающих компьютерных программ. Трансляция и запись информации в память возможна с раннего возраста, и технологии позволяют записывать определенные навыки ребенку еще до его рождения, но эти методы не получили практического развития, поскольку навязывание ребенку какой-либо направленности без согласования с его предпочтениями талантами сочли недемократичным. Общее образование Джей, как и все дети, получала в естественном общении с преподавателями и своими сверстниками и всегда выделялась поразительными способностями в математике, биологии и физике. Стоит заметить, над обширным спектром наук, развитых на планете, не было метанауки, такой как философия – множество истин, о которых земляне могли только спорить, выдвигая массу безосновательных теорий, здесь постигались интуитивно.

Вслед за шлемом и перчатками на кровать опустился плотный наполовину металлический, наполовину пластиковый жакет с эластичными связками из синтетического дышащего материала, соединяющими жесткие, но легкие пластины в форме параллелограммов на спине, груди и руках.

Джей всегда выделялась среди других детей любознательностью, ее с детства влекли звезды и космические путешествия, а вместе с тем, музыка и единоборства. Друзья и приятели, окружавшие ее на протяжении жизни, в том числе видные молодые люди, некогда добивавшиеся ее руки, знали, что в двух вещах с ней нельзя было соперничать – это пресциенция, особый вид боевого искусства, и гонки на аэроциклах. В возрасте 27 лет она начала обучение в академии пилотов, где вскоре попала в число лучших студентов, среди юношей ей просто не было равных – по статистике, управление звездолетом дается женщинам значительно легче, чем мужчинам. Годы обучения были незабываемым временем, когда наивные детские мечты на время становятся реальностью, когда ощущение свободы идет вместе с высокой профессиональной ответственностью, порождая твердый и свободолюбивый нрав. Именно среди молодых пилотов Джей нашла близких и верных друзей – на учебе, как на войне, дружба проверяется каждым днем. Что же касается отдыха, здесь есть занятия намного интереснее, нежели мутить рассудок при помощи химии; искусство, спорт, путешествия – без этого не представляет жизни целая раса. Когда по лесу, привлекая всю лесную живность, разносятся звуки синтезированной музыки и полсотни парней и девушек исполняют, как один, известный всем танец под звездной россыпью, прикрытой кроной высоких деревьев – это и есть ни с чем не сравнимый момент открытого, безумного и озорного удовольствия от молодого дружеского единства.

Многочисленное оборудование и электронные полуметаллические пластины на костюме Джей скрывали очертания ее фигуры, делая ее мало различимой с мужской. Обувь, раскрывающиеся детали на голени, верхняя часть брюк и пояс – она сняла одно за другим и осталась в легкой красной пижаме из мягкого материала, смятого во множество крупных складок, словно кожа шарпея, с переливами черного, белого и пурпурного цветов. На ней не было воротника и рукавов, треугольный вырез тянулся до черной пряжки на узком белом поясе с черной каемкой, над прессом вырез был слегка стянут пятью тонкими черными полосками, приталенная ремнем пижама четко отчерчивала фигуру и заканчивалась немного выше середины бедра.

Джей всегда была окружена теплом и заботой близких, что оставило свою долю доброты в ее характере; ни это, ни излишки мужского внимания не сделали ее избалованной эгоисткой, природная мудрость и независимость предписывали отвергать любое вредное воздействие. Вдобавок к тому, ее жизнь вовсе не была похожа на сказку. В юности ей нередко приходилось терпеть козни завистливых сверстниц, немало проблем наживал ей младший братец, из-за которого ей даже приходилось порой рисковать своей жизнью – разумеется, это было столкновение не с другими людьми, а с природой. После окончания академии пилотов, в межсистемных экспедициях, Джей потеряла двоих хороших друзей, и эти события остались нестираемой черной полосой в ее памяти. Суровый характер, прикрытый неизменным женственным шармом, вместе с безотказной интуицией выручали ее всегда. Кроме того, в ее активе присутствовал ряд способов избавления от темной энергии и пагубных мыслей. Джей очень любила раннее утро, когда даже птицы тихо дремлют в своих гнездах, любила свежайший утренний воздух, особенно если он летит ревущим напором в лицо. Три мощных и бесшумных двигателя сливались под ней и неслись с ошеломляющей скоростью над влажными травами. На голове ее только два маленьких овальных стеклышка, оберегающих глаза от ветра и ультрафиолета, на теле легкий аэродинамический костюм, машина несется над полем, оставляя полосу примятой воздухом травы, взмывает над скалами и бросается вниз по отвесному склону. Такая прогулка уносила от всех проблем и придавала силы, как бы тяжко ни было на душе; лежать на траве и смотреть в чистое небо, провожая редкие облака взглядом, было лучшим отдыхом после опасной и стремительной гонки.

Сбросить с себя скафандр и одеться во что-то более легкое – Джей была уверена, что этого ей не хватало, чтобы расслабиться. Она провела специальным быстро вибрирующим обручем от корней до кончиков волос и выпрямила свою прическу, волосы легли на плечи ровным лоснящимся покровом. Затем она надела короткий комбинезон, повторявший фасон ее пижамы, упругая дышащая кожа зеленовато-серого цвета со сложной структурой, образованной тысячами мелких шестиугольников, похожих на чешуйки, гладко облегала изгибы ее тела, тонкая черная линия спайки тянулась спереди от широкого пояса до небольшого треугольного выреза на груди. Рукава заканчивались на середине плеча, обязательный элемент – перчатки с открытой кистью на руках, оборудованные необходимой микроаппаратурой. На гладкой поверхности спины красовалась эмблема космического флота межпланетного государственного агентства, на треть прикрытая свисающим с плеч капюшоном.