9.

На экране сияла улыбка Моны Лизы. И пусть современная Лиза не была дель Джоко;ндо, а носила фамилию Довгая, да и мадонной она тоже не была, но улыбка ее от этих малозначащих обстоятельств ничуть не утрачивала загадочной глубины, сулящей созерцателю неизбывную вечность и надежду на бессмертие. Лиза на экране изящными жестами указывала на череду изображений за спиной: мелькали произведения искусства, архитектурные композиции, улицы заморских городов, знакомые и незнакомые люди в статике и динамике. Таким образом, в кают-компании присутствовали как бы две Лизы: одна - в работе, другая - на отдыхе. Нестор Иванович заметил, насколько схожи душевные состояния обеих Лиз, и порадовался, что сумел подарить девушке возможность заниматься любимым делом.

На столе Нестор Иванович определил знакомую папку. Вернее - папки: рабочие материалы были распределены на три части - Зурабову, Стрельцову и другим спичрайтерам канала. Часть материалов ушла в архив, в Тамас.

Кроме неразлучной троицы в кают-компании находилась Лариса. Она замерла стройной статуей у стены, в стороне от ребят. В ее тонких пальцах обычный одноразовый пластиковый стаканчик с белым вином казался изысканным бокалом. У Лизы в руках также был стаканчик с вином. Макс и Павел пили холодное пиво прямо из бутылок. Когда вошел Нестор Иванович, веселый гомон стих и к директору обратились веселые лица ребят, невозмутимо-деловое лицо Ларисы и восторженно-одухотворенное лицо Лизы. В руке телеведущей, той, что была свободна от "бокала" с вином, Нестор заметил разорванную упаковку от подарка, самолично врученного девушке директором в собственном кабинете. Сам подарок, очевидно, уже был изучен, обласкан и спрятан в надежное место - в дамскую сумочку. Природа восторженности Нестору была ясна: видимо, подарок Лизе пришелся к столу, девушку переполняли эмоции, вот и перенесла она - метонимически - отношение к вещице, к дару, на дарителя, что и нашло отражение во взгляде.

Нестор к употреблению сотрудниками спиртного в рабочее время относился совершенно спокойно. Небольшое количество алкоголя в крови спичрайтерам дарило вдохновение и нетривиальность мыслей, а ведущим - свободу движений и задорный блеск в глазах. Тем более в дни значимых событий запрет на служение богу Дионису был бы не просто неуместным, а совершенно немудрым с точки зрения претенциозного искусства руководства персоналом.

Компания ждала слов руководителя. Лиза плеснула в одноразовый стаканчик вина, протянула Нестору Ивановичу. И Нестор, приняв демократичную тару, грянул от души:

– Дорогая наша Елизавета! Думаю, вся команда будет солидарна со мной в том, что ты - наша лучшая находка. Ты - лицо нашего канала, без которого мы уже не мыслим эфир. Оставайся лучшей всегда и во всем! Пусть нам завидуют наши коллеги, потому как с твоим приходом в команду конкурентов у нас больше нет.

И пусть тост был неказист и банален, но встречен он был радостными выкриками (негромкими - кое-где на этаже шла запись). Лиза даже поцеловала Нестора в щеку и сказала с несдерживаемой благодарностью:

– Я тронута! Всю жизнь мечтала о таком. Это же безумно дорого! И с таким вкусом! Вы лучший, Нестор Иванович!
– девушка говорила о подарке, но Нестор даже не догадывался, что было скрыто под "старой газетой" и бежевой лентой. Директор с мольбой взглянул на Ларису. Та улыбнулась уголком рта, чуть пожала плечом и сделала вид, что погружена в созерцание текущего эфира. Тайна подарка теперь будет мучать Нестора, а Лариса, наверняка, решила оставаться в этом вопросе безжалостной.

Появление в кают-компании директора как бы спустило некую скрытую пружину: все, кроме Ларисы, засуетились, ребята разобрали со стола свои папки, Лиза перекинула через плечо сумочку (в которой наверняка затаился неведомый подарок).

– Куда же вы? Давайте еще по чуть?
– Нестор всегда тушевался при таких ярких проявлениях корпоративной субординации. В достаточно многочисленном коллективе канала "Nestor de Liver!" он был уважаем, может быть даже, - любим, но всегда одинок. Такова судьба каждого руководителя.

– Нет-нет!
– за всех ответила именинница.
– Мы только вас и ждали. Работы полно. Мне так вообще нельзя больше - впереди четыре интервью.

– С кем?
– спросил Нестор, хотя знал - список гостей студии он видел утром в папке "от Ларисы".

– Через сорок минут - с архитектором, - весело отрапортовала Елизавета.
– Потом - с часовым интервалом - с двумя художниками, один из них - иконописец, кажется. Вечером - с региональным комиссаром международного биеннале.

– Комиссаром?
– переспросил Нестор, а в душе зазвучали неуместная аллюзия - хотя, такая ли неуместная?
– строки псевдобелогвардейской песни "Поручик Голицын": "А в комнатах наших сидят комиссары и девочек наших ведут в кабинет". Вторым голосом тут же откликнулся Сергей Чиграков: "Часу не прошло - комиссар пришел, отвязал коня и жену увел"...

– Обладающий властью, - пояснила Лариса.
– Представитель руководящего центра.

– У международных биеннале есть руководящий центр?
– поинтересовался Нестор.

Лариса лишь пожала тонкими плечами.

– Вопросы составили?
– Нестор Иванович напомнил собравшимся о своей стержнеобразующей роли, одной из функций которой является функция контроля.

– Конечно!
– одновременно заулыбались ребята.

– Я для архитектора!
– радостно сообщил Павел.

– Я для комиссара, - поведал Макс.