— Брайан, выслушай хоть ты…

— Ты противен мне, Грей! Прощай!

Он отключает звонок, а каньон в моей душе становится все шире, погружая меня в беспросветное отчаяние. Я лишился друга, девушки, вскоре лишусь и работы. Что за ужасный день? Хотя у меня такая вся жизнь…

Я открываю верхнюю полку на кухне в поисках коньяка. Мне необходимо выпить. Но как только я наполняю бокал, запах спиртного напоминает мне о Тиффани, поцелуе и потерянно Рейчел. Я с отвращением швыряю бокал в пол, янтарная жидкость разливается небольшой лужицей на дорогущем паркете. Мне противно все! Каждый миллиметр этого дома, каждый уголок моей никчемной души.

Пустым взглядом вглядываясь в хмурый Сиэтл за окном, я уже не представляю, что судьба подкинет мне дальше. Я практически растоптан, унижен, и ничего не могу сделать, чтобы вновь обрести тот душевный баланс. Хотя тут все просто… Я был спокоен, когда рядом была она. Мое утешение, моя радость, моя любовь…

Снова звонит мой мобильный, но я ощущаю непреодолимое желание послать всех к черту! Не хочу ни с кем разговаривать, не хочу никого видеть. Но увидев на экране номер отца, тут же подавляю свою апатию. Если не поговорю с ним — проблем у меня прибавиться.

— Я слушаю, — выдыхаю я.

— Теодор, немедленно езжай в офис! — Восклицает папа, пугая меня своим обеспокоенным тоном. Что же произошло еще? — Только что “Оскар корпорейшн” снова передали один из наших активов. руководство в офисе рвет и мечет, все настаивают на твоем увольнении. Приезжай в компанию, нам необходимо все обсудить и доказать твою невиновность!

Отец быстро отключает звонок, а я не сразу осознаю, что случилось. Все так внезапно навалилось, сводя меня с ума. Я хватаю ключи от машины и спешу к лифту, толком не соображая ничего.

Спустя минут десять я уже во всю мчусь по Сиэтлу, с трудом стараясь не нарушать правила дорожного движения. Внутри все кипит от перенапряжения, голова начинает гудеть, и я уже не соображаю, что творю. Я словно робот, котором дали команду “добраться до офиса”, и он незамедлительно ее выполняет, не думая ни о чем другом. Я вылечу с работы, это конец. Хотя ведь у меня есть доказательства моей невиновности. Может, еще не все потеряно?

На мгновение я даю себе подумать о том, что меня еще ждет светло будущее. Я решу проблемы на работе, объяснюсь с Рейчел, и все снова будет на своих местах.

Наконец на светофоре загорается зеленый, я давлю педаль газа в пол. Но тут слышится оглушительный гул машин, свист колес, я бросаю взгляд влево от себя и тут же съеживаюсь от испуга. Виляя, скользя, не прекращая сигналить, в мою машину врезается грузовик, буквально сминая “Кадиллак” на своем пути.

Мертвенный холод проносится по коже, я ощущаю невыносимую боль в левом боку, голове и правой ноге. Хочется выть от боли, но даже на это не хватает сил. Вокруг слышны испуганные крики женщин, сигнализации машин и детский плач. Я стараюсь пошевелиться, но ничего не выходит. Меня не слушается ни одна конечность, а боль становится все сильнее.

Сколько я остаюсь в таком положении, уже не знаю, но я не прекращаю попыток выбраться. Внезапно чувствую, что силы покидают меня, становится нечем дышать. Сознание оглушает звук сирены скорой помощи. Веки тяжелеют, глаза закрываются сами по себе.

Вокруг царит темнота, покой и нерушимая тишина…

========== Глава 21 ==========

***

— Милый, посмотри на меня. — Голос мамы звучит успокаивающе, но я практически не слышу ее.

В ушах продолжают шуметь слова Томми Старка. Надо же. Первый день в новой школе, а я уже позволил сломить мою твердость. Меня осыпали грязью, “закидали камнями”, и я не смог сдержать свои эмоции. Этот выскочка высказал мне все, что думает о моей семье в целом и обо мне отдельно. Это было ужасно. Я и не знал, что кто-то может питать такую ненависть к совершенно незнакомым людям.

Мы подрались. Боже, как же я бил его, собрав в кулаки всю накипевшую злость! Никто не посмеет оскорблять меня и мою семью. Тем более, слова Томми не правдивы, это не менее обидно.

— Тедди, я прошу тебя! — Уже не спокойнее просит мать, но мне стыдно смотреть на нее.

То, что я натворил в школе, избивая Томми Старка, не имеет никакого оправдания, но я не мог иначе.

— Теодор Грей, я не узнаю тебя! — Прикрикивает мама, размахивая руками. Я поглядываю на нее из под опущенных ресниц, но так и не решаюсь поднять взгляд полностью. Она не поймет мой поступок.

В голове снова всплывают обидные слова мальчишки, который сейчас жалуется директору школы вместе со своими родителями. Мою мать тоже незамедлительно вызвали в школу, и вот мы сидим на лавочке в коридоре, дожидаясь, пока нас пригласят.

“Жалкий, никчемный уродец — Теодор Грей!”

Реплики Томми эхом отдаются в ушах, не позволяя забыть об ужасной потасовке. Каждая клеточка моего тела пропитана злостью и ненавистью, а сознание начинает заплывать чувством мести. Этот подлец спровоцировал меня и теперь же сам рассказывает сказки о том, что я налетел на него ни с того, ни с сего.