— Счастливо оставаться! — Эти два слова с такой твердостью и уверенностью вылетают из моих уст, что я даже не позволяю голосу предательски затрястись от непрошенных слез.

Ошеломленные глаза матери сначала непонимающе смотрят на меня, а потом приобретают печальный оттенок. А чего она ждала? Что я упаду на колени, сразу признаю все свое невежество и буду слезно просить прощения? Мама не учла самого главного — именно ее отношение ко мне привело к такому итогу. Ее вечные упреки, сравнения с Терезой, попытки правильного воспитания для высшего общества, чрезмерная опека, ограждение от отца — все было неправильным и привело к тому, к чему привело.

Развернувшись на пятках, я спешу покинуть территорию школы, чтобы дать волю слезам и наконец проглотить эту детскую обиду. Похоже, дискотеку по случаю окончания школы я все же пропущу. Браво, мама! Ты добилась своего!

Лавируя между бесконечной толпой выпускников и их родителей, я нарываюсь на радостную Бриджит и ее семью. О Боже, только этого мне не хватало!

— Я как раз искала тебя, Фиби! — Вскрикивает подруга, но в момент мрачнеет, увидев мои раскрасневшиеся глаза. Мою упорную плотину слез вот-вот прорвет. — Господи, что случилось?!

Бри явно обеспокоена, и сейчас это не выглядит так наигранно, как это бывает, окажись она с Хоррхе.

— Ничего, Бриджит, — выдавливаю я, — поговорим позже. — Вспомнив о вежливости, я обращаюсь к ее родителям: — Добрый день миссис и мистер Кларксон!

— С тобой точно ничего не случилось, Фиби? — Интересуется отец моей подруги. Этот низкий тембр чем-то напомнил мне голос отца. — Тебе не нужна помощь?

— Большое спасибо, мистер Кларксон! — Грустно улыбаюсь я. — Мне уже ничего не поможет. Всего доброго! Желаю хорошо провести время!

Следуя по полупустому коридору, ведущему от актового зала к лестнице на первый этаж, я вдруг вспоминаю о папе и его звонке. Он обещал приехать больше двух недель назад, но так и не явился и даже не звонил. Выходит, это был просто обман, уловка. Но для чего?

— Эй, малышка Грей!

Мне не послышалось? Так называть меня может лишь один человек…

Я оборачиваюсь на зов и едва не падаю в обморок. В нескольких шагах от меня стоит высокий, статный молодой человек в костюме с взъерошенной шевелюрой на голове. Я сразу узнаю родные черты лица: это Тео! Мой дорогой брат!

—Тедди! — Радостно вырывается у меня, а слезы уже стекают маленьким фодопадом по щекам. Только сейчас это не грустный вой обиды от разговора с матерью, а слезы счастья.

Я невероятно рада видеть брата. Меня буквально трясет, а сердце бьется где-то в районе щитовитки. Я срываюсь с места и на всех парах лечу к Тедду, который уже развел руки в приветственных объятиях. Споткнувшись о мантию выпускника, я падаю прямо в объятия к брату и крепко прижимаю его к себе. Мое сердце наполняется такой теплотой и любовь от родного человека, что меня едва не разрывает от счастья.

— Привет, принцесса! — Тео подхватывает меня и радостно кружит в воздухе, а затем наконец ставит на ноги. У меня начинает кружиться голова. — Поздравляю с окончанием школы!

— Ты был на церемонии ?— С некой надеждой в голосе спрашиваю я, глядя на брата заплаканными глазами.

— Конечно, Фиби! — Он произносит это с такой интонацией, будто я сказала что-то невероятно глупое. — Разве я мог пропустить такое важное событие в твоей жизни?

— Но почему я не видела тебя…

— Я сидел недалеко от родителей твоей подруги. Бриджит, так ведь?

— Да, но…

Тут внутренний голос обрывает меня, как только в голове появляется мысль о матери.

— Что “но”, Фиби?

На лице Тедда проносится тень волнения. Сказать то, что вертится у меня на языке или нет?

— Ты не видел маму? — Я произношу это так, словно эти слова представляют собой тихий ужас, однако Тедди реагирует совершенно спокойно.

— Нет. — Он пожимает плечами поджав губы. — Ты выглядишь обеспокоенной, Грей. И даже печальной. — С интуицией у моего брата всегда все было потрясающе. — Что-то произошло?

Я мешкаюсь, опустив глаза в идеально вычищенный перед выпускным пол. Стоит рассказать ему обо всем? Конечно, да, но как это сделать лучше? Может, позже?

— Фиби, ты меня пугаешь! — Уже более настойчиво произносит Тедд, а я буквально теряюсь в своих мыслях.

Неприятная волна мурашек разливается по телу начиная от затылка и до самых пяток. Мне было больно слышать слова матери, а уж что говорить о том, чтобы процитировать ее сейчас. Дыхание прерывается, а к глазам вновь подступают слезы. Такой бешенный эмоциональный день!