– Кто о чём, а Бай о Луне!
– засмеялся Васильев.
– А не боишься, что такая база для кое-чего другого тоже пригодится? На те же сто тонн, а?

– Боюсь, - согласился Байкалов.
– Веришь, нет, кошмар у меня - что я дед старый уже, лет мне наверное, целых пятьдесят, вишу перед иллюминатором, внизу конвейер гудит, и наших мертвяков по Земле мегатонну за мегатонной выплёвывает. И я только смотрю, как там огонёчки красивые на месте городов загораются, и знаешь, обида такая берёт, что именно так всё получилось. А должно-то было - совсем по-другому!

– Да чего ж не поверить, - мрачно сказал Васильев.
– Носатым такой бублик с бомбами ещё фон Браун в пятидесятые начертил. Руки толком от лагерной крови не отмыл, а уже снова за кульман.

– А чего ж они её не запустили, товарищ подполковник?
– не выдержал Семецкий.

– А чем?
– поинтересовался в ответ Васильев.
– Там даже если из блоков собирать, грузовик нужен тонн под тридцать. А лучше сразу все сто. Представить-то вроде и легко, а ты сделай такой попробуй! Никаких маршалов Неделиных для такой программы не хватит, ракеты поначалу рваться будут раз в день по будням и три на выходные!

– Парсек-два - Парсеку-один, - прервал их разговор Синицын.
– У меня помехи в прохождении управляющего сигнала.

– Заря - Парсекам, - тут же напомнила о себе Земля.
– Длжт обстнвк... свзь ннджн...

Остатки трансляции намертво забили помехи. С Земли упрямо пытались что-то передать, но орбитальной группе крайне быстро стало не до этого.

– Парсек-три, радарный отклик рассыпался!
– старший лейтенант Юрий Семецкий в ужасе смотрел на кашу на экране обзорного радара.

Тревожные огни на приборных консолях всех четырёх "Парсеков" напоминали закоротившую новогоднюю ёлку. Дальнюю связь обрубило полностью, ближняя ещё как-то держалась.

– Четвёрка упала!
– доложил Синицын.
– Парсек-два, утеря контакта с беспилотником.

– Юрка, что там носатый?
– подполковник Васильев уже запустил радар ведения цели в боевом режиме, но без данных с остальных машин толку оказалось немного даже от него.

– Пропал носатый, каша одна!
– мрачно признался Семецкий.

– Так, - спокойно начал подполковник.

И в этот момент помехи как отрезало.

– ...Неопознанный космический объект, повторяю, неопознанный космический объект - прорвалось с Земли, - Парсеки, доложите обстановку, почему молчите, Парсеки?

– Парсек-четыре - Заре, слышу вас хорошо, - с облегчением произнёс Васильев.
– Экипажи и машины в норме.

– Парсек-два, есть связь с бортом-четыре, - торопливо отозвался Синицын.
– Контроль восстановлен, траектория спуска в пределах расчётной, ввожу поправки.

– Парсек-три, облучение боевым радаром подтверждаю, - столь же торопливо добавил Семецкий.
– Повторяю, американский инспектор ведёт сопровождение боевым радаром.

– Тоже нервничает, - прокомментировал это Васильев.
– Парсек-четыре - Заре, что это было?

– Парсеки, это Заря!
– от следующего голоса в эфире даже в тесном лётном скафандре экипажам захотелось встать смирно и есть начальство взглядом.
– Доложите статус неизвестного космического объекта! Что за цирк у вас там на орбите происходит?

– Парсек-один - Заре, - начал за всех Байкалов.
– радарное сопровождение неопознанного космического объекта подтверждаю. Цель одиночная, крупногабаритная. Транслирую параметры дистанции и орбиты.

– Это вообще что?
– в недоумении уставился на экран радара подполковник.
– Бай, откуда тут эта штука, её же не было?

– Не было, - подтвердил Байкалов.
– Теперь есть.

– Михалыч, считай орбиту, - приказал Васильев.
– Сдаётся мне, спокойной жизни нам осталось - ровно пока они там на Земле с Кремлём созвонятся.

– Как-то на провокацию слишком похоже, - сказал Байкалов. Цифры в окошках приборов неумолимо свидетельствовали, что над Землёй, кроме советской и американской техники движется неизвестное космическое тело гораздо больше любого космоплана размером.
– Склонение будто откуда-то из наших широт запускали. Я вот что думаю - вывести сложенный майларовый пузырь с металлизированной поверхностью, запихать внутрь широкодиапазонный помехопостановщик, а потом надуть и включить. Как в сводках писали...