Рассказывая, Жонне начал постепенно обретать уверенность в себе. Служащий сидел неподвижно. Он совершенно забыл о Леонаре, который, казалось, сам о себе забыл и с озабоченным выражением поддакивал каждому слову брата.

— Так вы утверждаете, что это дело незнакомого вам человека? — спросил наконец служащий. — Вы не знали американца?

— Совершенно не знали, господин секретарь…

— И он заменил чемодан вашего сына на этот, с рукой его невесты? Ничего себе незнакомец!

— Мой сын его не знает! — сказал Жонне решительно. — А сейчас мне пришло в голову, что, может, он знает моего сына. Правда, Леонар?

Леонар ухватился за эту мысль.

— Он все подстроил, это ясно! Это профессиональный преступник, если вы хотите знать мое мнение.

Служащий пожал плечами.

— Мне вы можете рассказывать все, что угодно, но инспекторам…

— Инспекторам? — прошептал Жонне.

Служащий, хоть и был молод, заговорил отеческим тоном:

— Дам вам совет. Еще есть время. Я отдаю себе отчет в том, что значит такая история в семье. У меня самого дети, но прошу вас, не упрямьтесь. Измените версию.

— Версию? Какую версию? — воскликнули братья в один голос.

— Ту, которую вы разработали, чтобы объяснить наличие руки в чемодане. Она нелепа.

— Извините, — сказал Жонне, кладя свою руку на чемодан так, словно это была Библия. — Я даю вам слово, что ни я, ни мой брат не разрабатывали никакой версии. Я точно повторил то, что рассказал мой сын.

— Ах, ну да, — с язвительной усмешкой произнес служащий. — Действительно, это все рассказал ваш сын. Кстати, где он работает?

— Учится в Париже в Академии изящных искусств. Его преподаватели всегда заверяли нас, что он очень способный. Это наша мать захотела, чтобы он учился в Академии. Она всегда восхищалась его рисунками. Кроме того, чтобы не быть полностью на нашем содержании, он подрабатывает. До недавнего времени он работал у Пижона, лучшего в Париже реставратора произведений искусства. У нас хороший сын.

— А это его невеста, — недоверчиво спросил служащий, — для которой ваша жена послала кольцо?

— Это не совсем так, — ответил Жонне, хмуря лоб. — Она послала кольцо не для нее.

— Но ваш сын ей его отдал. Вы утверждали, что именно по кольцу он опознал руку. Из этого следует, что жертвой является невеста. Прошу сообщить мне ее имя и фамилию.

— Мадемуазель Сарразен, — сказал Жонне таким тоном, словно это было для всех очевидно. — Югетта Сарразен. Я уже вам говорил, что лично мы ее не знаем. Жан-Марк обручился с ней в декабре, а в январе прислал ее фото. Он за тем и приехал, чтобы сообщить нам о предстоящей свадьбе Вообразите, какой удар! Такая красивая девушка…

— Что вы по крайней мере о ней знаете? Сколько ей лет? Где работает? Где живет?

— Это очень достойная особа, из хорошей семьи. Естественно, она не работает. По моему мнению, приличная девушка работать не должна. Сколько ей лет? Жан-Марк надписал: «молодая девушка». Значит, ей не больше восемнадцати-двадцати лет.

— Адрес?

— Адрес?

— Да, ее адрес? Адрес этой мадемуазели Сарразен, Югетты Сарразен.

— Адрес… — Жонне жалко улыбнулся. — Не знаю. А ты, Леонар?

Леонар, хоть и смертельно бледный, заявил с торжественным спокойствием:

— Не знаю. Для нас, лионцев, ни на шаг не отлучающихся из Лиона, все равно, где она живет в этом Париже. Мой племянник знает и скажет вам.

— Ну, хорошо, — ответил служащий. — Они уже здесь.

Перед комиссариатом резко затормозил автомобиль. Служащий вздохнул и прибавил:

— Подождите, пожалуйста, в соседней комнате.

— У нас так мало времени, — напомнил Жонне.

— Успокойтесь, они тоже торопятся. А теперь прошу выйти.

Братья вышли в соседнюю комнату.

В дверях появились тоже своего рода близнецы.

Первый из вновь прибывших представился:

— Сенвиль, главный инспектор.

— Приветствую вас, господин инспектор. Секретарь Мелле.

Сенвиль подал ему руку.

— С инспектором Делормом вы уже знакомы?

— Конечно! Привет, Делорм!

— Привет, Мелле!

Сенвиль спросил:

— Вы одни?

— Нет, господин инспектор, они в соседней комнате.

Инспектор взглянул на чемодан.

— Этот?

Он открыл замки. Делорм присвистнул. Служащий старался перебороть отвращение.

— Левая рука, — спокойно сказал Сенвиль. — Отрублена одним ударом. Не надо быть доктором Лосаром, чтобы установить, что это работа не хирурга.

— Ноги я уже видел, — произнес Делорм. — Но руку…

Сенвиль опустил крышку.

— А что бы ты сказал, увидев голову?

— Если б она принадлежала типу, который это сделал, сказал бы: браво!

— Может, его не придется далеко искать, — сказал служащий, пришедший уже в себя. — Молодой человек, который привез чемодан из Парижа, наверняка знает больше, чем рассказал.