Заметив войско Катерины, стоявшие на стенах города стражники торжественно затрубили в трубы. Ворота открылись, и из них вышла группа ангелов – все, как на подбор, высокие, статные, с белоснежными крыльями и обрамляющими нежные лица золотыми кудрями. Один из них, облаченный в позолоченное одеяние и казавшийся старше и солиднее других, уважительно поклонился.

– Добро пожаловать в наш город, королева. Мы ждали вас.

– Мы спешили помочь вам в защите от нихонцев, - сказала Катерина. – Ваш собрат говорил, что они атакуют город. Но я что-то не вижу вокруг никаких следов противника. Вы что, уже отбились?

– Да, пресветлый Эрлоир Хранитель защитил нас своей божественной дланью… Здесь еще совсем недавно шли жестокие бои, но мы не покорились. Нихонцы потерпели поражение и бежали под землю, наводнив окрестности своими отрядами. Но не думаю, что они отошли далеко. Наверняка копят силы, ждут подкреплений и удобного момента для нападения. Не может быть, чтобы они отступились от своих притязаний на наш город. Ведь он единственный остался здесь непокоренным, и разве враги станут это терпеть? Так что вы пришли вовремя.

Катерина хмуро покачала головой:

– Представляю, что они сотворят с вашим городом, если возьмут его…

– Да они тут камня на камне не оставят, - вздохнул ангел.
– Нихонские чернокнижники ненавидят нас всей своей нечестивой душой - они ведь испокон веков жаждут сокрушить Свет. А уж о том, как к нам относятся демоны Эофола, лучше вообще не говорить… Но ваш приход дает надежду, что отныне всё будет по-нашему. Ведь ангелы – воины сильные и отважные. Беда была в том, что нас слишком мало, и сил хватало только на глухую оборону. Да и полководцев с магами у нас нет. Теперь же, объединив с вами силы, мы перейдем в наступление и с божьей помощью отбросим противника подальше от города. А когда Белое Перо будет в безопасности, мы сможем выделить вам часть своих воинов для защиты Стедвика. Если, конечно, не будет слишком поздно. Если защитники столицы сумеют продержаться до того времени.

Когда все воины были размещены в зданиях, выделенных жителями Белого Пера, Катерина зашла к главному ангелу города, чей чертог высился посреди цветущего сада, устремившись в небо остроконечной золоченой крышей.

– Что вы там говорили про Стедвик? – с порога спросила она.
– Дела совсем плохи, да?

– Да вы присядьте, в ногах правды нет, - градоначальник, восседавший за длинным лакированным столом из черного дерева, легким взмахом крыла указал на резное кресло напротив. – Стольный град наш пока держится, хотя положение тяжелое. Неприятель осаждает Стедвик уже почти месяц, но до сих пор ничего не может сделать. Генерал Кендал собрал там почти всё, что осталось от эрафийской армии. Их еще спасают особенности местного ландшафта - вы же знаете, что город находится в долине, окруженной со всех сторон горами, и это создает ему естественную защиту. Проходы между горами охраняются войсками Кендала, и враг пока не может прорваться через них непосредственно к городу. Но они сопротивляются уже из последних сил, и сколько еще продержатся - неизвестно. Так что вся надежда теперь только на вас.

– Скажите, а вы поддерживаете какую-то связь с генералом Кендалом?

– Да, наши посланцы раньше регулярно летали в Стедвик. Теперь это стало труднее, но всё равно время от времени летаем.

– Когда полетите в следующий раз, сообщите им, пожалуйста, о нас… Нет, лучше я напишу Кендалу письмо. Здесь есть чем писать?

Ангел протянул Катерине серебряную чернильницу и лист бумаги, и она написала следующее:

«Генерал!

Я знаю о вашем тяжелом положении и иду на помощь. Со мной небольшое войско, кроме того, я заручилась поддержкой Бракады. Ангелы из Белого Пера, где мы сейчас находимся, тоже готовы помочь нам. Если всё будет идти нормально, я рассчитываю добраться до вас через два - три месяца. Точнее сказать не могу - многое будет зависеть от того, сколь серьезным окажется сопротивление противника. Постарайтесь любой ценой продержаться до этого времени. Надеюсь, вы понимаете, что в случае падения Стедвика…»

Тут Катерина на минуту задумалась, после чего решительно зачеркнула последнюю фразу. Поставив свою подпись, она отдала письмо ангелу.

– Вот. Пусть ваш посланец отдаст это генералу Кендалу.

– Хорошо. Мы сегодня же отправим гонца в столицу.

В честь прибытия армии Катерины ангелы устроили концерт на главной городской площади. Нежные серебристые голоса, переливаясь, улетали в поднебесье, и никогда, наверное, человеческое ухо не слышало столь красивой и завораживающей мелодии. О чем пели ангелы? Слова их песни не всегда были четко различимы, но каждый из слушателей находил в ней что-то близкое и понятное - то, что нельзя ясно выразить словами, а можно лишь почувствовать сердцем. От звуков этой песни смягчались суровые лица воинов, оттаивали души, перед мысленным взором вставали полузабытые заветные мечты, светлые образы далекого детства, воспоминания о первой любви - у каждого что-то свое, глубоко личное и сокровенное.

А потом хор ангелов затянул другую песнь. Теперь их голоса звучали строже, тверже и печальнее, но по-прежнему светло и возвышенно. Ангелы пели о страданиях, выпавших на долю родной земли, о силе человеческого духа, о том, что Тьме не восторжествовать над Светом, что враг непременно будет побежден. И Катерина, уносясь душой вслед за неземными голосами певцов, всё более уверялась, что так оно и будет. Потому что теперь на ее стороне такие могучие воины, как ангелы, потому что добро всегда сильнее зла и потому что по-другому быть просто не может. «А как же мои видения в лаборатории бракадского мага?» - внезапно кольнуло в сердце. И тут ее осенило: ведь это же были происки врагов! Это же нихонские чернокнижники заколдовали волшебные шары так, что те стали показывать неправду! Они могли заслать в Бракаду своих лазутчиков или же воздействовать на шары телепатически из Нихона или откуда-то еще, а цель их была совершенно ясна - напугать Великого Визиря и заставить его отказать Эрафии в помощи. И Катерина облегченно улыбнулась - наверное, впервые за всю войну. Как же такая простая мысль не приходила ей в голову раньше?

Успокоенная и воодушевленная, королева взглянула на своих командиров, сидевших рядом. Они тоже зачарованно слушали ангелов, и мысли их витали где-то очень далеко от суровой реальности. Вдохновенное лицо Адели сияло тихой радостью: наверное, ей вспоминались отрадные времена мирной монашеской жизни. С нескрываемым наслаждением слушал нежные ангельские голоса Оррин, полузакрыв глаза и постукивая ногой в такт мелодии. С лица лорда Хаарта сошло привычное выражение напряженности и тревоги. Песни ангелов чем-то сильно растревожили его душу - сейчас он выглядел смущенным и растерянным, и в глазах его стояли слезы. И только Кристиан сидел со скептическим видом, хмурый и суровый. То ли пение не особенно впечатляло его, то ли он просто не хотел давать волю своим чувствам.