Долгие часы армия Катерины безуспешно штурмовала город. Эрафийские рыцари, вооруженные мечами и копьями, с воинственными криками лезли на стены, но на головы им сыпались камни и лилась кипящая смола, и они, срываясь, летели вниз. То и дело из города со зловещим карканьем вылетали юркие и стремительные гарпии с хищно загнутыми отточенными клювами и мощными цепкими когтями. Внося смятение в ряды атакующих, пернатые бестии яростно набрасывались на них, валили на землю, наносили когтями глубокие раны - и тут же возвращались обратно, скрываясь в городе еще до того, как воины успевали замахнуться на них мечами. То здесь, то там в воздух поднимались грифоны, пытаясь перелететь через стены, но сидевшие в башнях нихонские лучники стреляли метко и сбивали большую часть этих крылатых воинов. Высоко над городом ангелы сшибались с драконами, и от них во все стороны разлетались белые перья и черная чешуя. Периодически раздавался ужасающий грохот, сопровождаемый вспышками света - это бракадские титаны метали огненные стрелы, наповал сражая вражеских драконов и минотавров. Но слишком уж много врагов было сосредоточено в городе, и слишком яростным было их сопротивление.

Катерина, приставив к глазам бинокль, следила из своего лагеря за ходом сражения. Она уже ввела в бой все резервы, но толку от этого не было. Не в силах более наблюдать бесплодные усилия своей армии, она со злостью отшвырнула бинокль в сторону, вернулась к себе в палатку и долгое время нервно ходила из угла в угол. Затем вышла и решительно направилась седлать коня.

– Вы куда? – оторопело спросил конюх.

– Туда! Я больше не могу вот так сидеть и смотреть. Пусть уж лучше убьют.

Конюх пытался что-то возразить, но Катерина, не слушая его, вскочила на коня и во весь опор помчалась к городу. Она скакала, не разбирая дороги, не обращая внимания на дующий в лицо ветер. Сжав зубы и устремив вперед суровый взгляд, полный ярости и нетерпения, она спешила туда, где сейчас решалась судьба Эрафии - чтобы разделить со своими ратниками или победу, или гибель.

Проехав примерно полпути, королева увидела скакавшего навстречу молоденького воина с растрепанными волосами и радостно-возбужденным лицом.

– Вы что, уже знаете?
– крикнул он, поравнявшись с Катериной.

– О чем я должна знать?
– спросила она, остановившись.

– О нашей победе!

Не помня себя от радости, Катерина спрыгнула с лошади, подбежала к юноше, стиснула его в объятиях и расцеловала.

Под ликующие возгласы уцелевших местных жителей Катерина въехала в город… в то, что осталось от него после двух сражений. Она помнила Стедвик цветущим городом, по праву считавшимся прекраснейшим на всём континенте. Теперь же повсюду полыхали пожары, улицы были завалены бесформенными кусками камня вперемешку с трупами и залиты кровью, большинство домов лежали в руинах, а в немногих уцелевших зданиях были выбиты почти все стекла. С гневом и скорбью смотрела Катерина на поваленные статуи, искореженные фонтаны и варварски поломанные деревья городского сада – они-то чем помешали нихонцам?! Похоже, захватчики выместили на ее родном городе всю свою звериную ярость, всю копившуюся веками лютую ненависть к Эрафии. Особенно досталось храмам: на их разрушенных стенах чернели криво намалеванные сатанинские символы, изваяния всех трех светлых богов лежали разбитыми, внутри громоздились зловонные кучи мусора. А когда Катерина въехала на главную площадь и увидела королевский дворец, лицо ее болезненно перекосилось - величественное здание, в котором прошли незабываемые годы ее детства и юности, превратилось в груду развалин, испещренных похабными надписями.

– Силы небесные, а это еще что такое?
– воскликнула она, указывая на многочисленные осколки бутылочного стекла, разбросанные по площади перед дворцом.

Кто-то из местных вздохнул:

– Ох, если б вы видели, какие оргии они здесь устраивали! Как взяли город, так три недели и не просыхали - отмечали свою победу. И нужду справляли прямо на руины дворца – сами, небось, запах чувствуете… А потом пошли громить кладбище. Все памятники там разворотили, нечестивцы!

– А королевский склеп?! – вскричала Катерина, сжав кулаки. – Там же мой отец похоронен! Неужели тоже разорили?

– Нет-нет, могила вашего отца не здесь. Король Николай умер в Стоункасле и там же похоронен. Хотели, понятное дело, перевезти его в королевскую усыпальницу, но сами понимаете - война началась, не до траурных процессий.

Катерина облегченно вздохнула. Город Стоункасл находился далеко на севере, у самой границы с Дейджей. Нихонские захватчики еще не добрались туда. А значит, они не могли осквернить могилу. И это было к лучшему.

Разыскав генерала Кендала, Катерина сердечно поздравила его с победой.

– Я знала, что вы не подведете, - сказала она, пожимая ему руку.

Генерал устало улыбнулся. Лицо его светилось радостью и облегчением.

– Спасибо. Но это не моя заслуга. Если бы не героизм наших воинов, мы никогда бы не одолели врага. И слава богам, что у нас были ангелы и грифоны - когда они влетели внутрь, нихонцам пришлось заняться ими, а мы тем временем пробили стены для своей пехоты. А вообще битва была трудная. Очень… Таких еще не было.

Катерина зябко поежилась, отгоняя неожиданно нахлынувший запоздалый ужас. Готовясь к этой битве, она настрого запретила себе даже думать о возможном поражении. Теперь же, расслабившись, она вдруг ощутила, насколько близка была к нему - и ей стало нехорошо.

– Ничего, - заверила она Кендала.
– Самое худшее для нас уже позади. Теперь будет легче. Вот увидите - со временем мы всё у них отвоюем.

– Да, теперь на это можно надеяться. Скажите мне, Катерина, а что вы собираетесь делать дальше? Вы намерены сменить вашего отца на престоле?

– Разумеется. Больше ведь некому - я единственная наследница.

– Отлично. Я так и думал, что вы примете именно такое решение. Ну, что же - тогда я займусь подготовкой к вашей коронации. Надо провести ее как можно торжественнее - как в лучшие времена, и даже еще пышнее.