– Хватит лгать, падаль! – раздался скрипучий голос лича.

Глаза лорда округлились от ужаса.

– Я не хотел этого!
– дрожащим голосом запричитал он.
– Некроманты заставили меня… Честное слово, я не думал, что это приведет к войне!

Лорд Хаарт умоляюще взглянул на Катерину, но та хранила молчание. Этот жалкий, потерявший всякое достоинство человек с бледным растерянным лицом, трясущейся челюстью и трусливо бегающими глазами ничем не напоминал прежнего бесстрашного рыцаря. Сейчас он не вызывал у королевы ни капли сочувствия - лишь брезгливое отвращение.

Повернувшись к Николаю, лорд бросился перед ним на колени.

– Ваше Величество, пощадите меня!

Лич взмахнул мечом - и злосчастный предатель повалился на пол, хрипя и обливаясь кровью. Не удовлетворившись расправой, король склонился над безжизненным телом, схватил лорда за волосы и несколько раз с силой ударил его затылком об пол. Превратив его голову в кровавое месиво, король встал и направился к Катерине. Рыцари схватились за оружие.

– Отставить!
– крикнул лич.
– Вы что, забыли, что давали мне присягу?

Воины нерешительно опустили мечи, на их лицах отразилась некоторая растерянность.

– Не слушайте его!
– воскликнула Катерина.
– Вы присягали не ему, а короне!

Николай обернулся к дочери, его пустые глазницы вспыхнули гневом.

– А какое ты имеешь право на корону? Тоже мне, любящая дочь, отняла власть у родного отца… Сколько я сил потратил на твое воспитание – и вот как ты меня отблагодарила, змея подколодная!

– Отец, что ж ты такое говоришь? – вскричала возмущенная Катерина.
– Ты пришел сюда как завоеватель - и еще обвиняешь меня, что я лишила тебя власти?! Ты хоть сам-то понимаешь, что натворил? Как будто мало нам было того разорения, которое устроили нихонцы…

– А кто в этом виноват? Зачем сопротивлялись? Признали бы мою власть - и воевать бы не пришлось.

Услышав такие слова, Катерина аж задохнулась от негодования. Пользуясь ее замешательством, король обратился к рыцарям:

– Вы не обязаны подчиняться этой узурпаторше! Я - ваш законный правитель, и я приведу Эрафию к миру и процветанию! Я объединю ее с Дейджей в империю, обладающую сокрушительной мощью!

Что-то знакомое послышалось Катерине в этих речах… Ну да, конечно - еще в годы ее юности отец грезил идеей объединения Эрафии с Энротом, дабы создать могущественную сверхдержаву и обеспечить ей блага вечного мира. Но какой же чудовищный сдвиг должен был произойти в его сознании, чтобы Энрот в этих планах сменился Дейджей?

– Нет, отец! Я не позволю тебе сделать Эрафию страной нежити!

Лич зловеще усмехнулся:

– Не позволишь? А кто тебя спрашивать-то будет? Или ты всё еще считаешь, что армия на твоей стороне?

Катерина обернулась к своим рыцарям - и с ужасом прочла в их устремленных на короля взглядах то же выражение бессмысленной покорности, которое прежде видела у зомби. Он явно сумел подчинить себе их волю, и они были уже готовы броситься перед ним на колени. Нервная дрожь прошла по телу королевы: всё, чего она добилась в ходе этой войны, могло рухнуть в один момент. Медлить было нельзя. Катерина достала магическую книгу и открыла ее на нужной странице.

– Что ты делаешь?
– насторожился отец.

– Освобождаю твою душу. Покойся с миром.

– Прекрати немедленно! Сама сейчас упокоишься с миром!

Король резко выбросил вперед обе руки, одновременно издавая леденящий душу вопль. На присутствующих повеяло могильным холодом, а всю комнату покрыла кромешная мгла. Под действием мощной магической силы Катерина отлетела к стене, оглушенная и парализованная, но продолжающая мертвой хваткой сжимать в руках книгу. Невероятным усилием воли заставив свое тело вновь подчиняться, она поднесла к глазам книгу, но в полной темноте не могла ничего в ней разобрать. Она прочла заклинание по памяти, в воздухе возникло уже знакомое сияние - и тут же яркий золотой луч разорвал тьму, заключив тело короля в столб света. Тело, сотрясаемое страшными судорогами, рухнуло к ногам Катерины, еще немного подергалось и навсегда затихло. Может быть, королеве только показалось, но она явственно увидела, как от безжизненного трупа легким прозрачным облачком поднялся ввысь освобожденный дух ее отца.

Силы оставили ее, ноги подкосились, и она безвольно сползла по стене на пол. Она чувствовала себя не только крайне измотанной физически, но и опустошенной духовно. Всё то, что было пережито ею в ходе этой ужасной войны, всё то, что она, не позволяя себе расслабляться, загоняла в самую глубь своей души, теперь навалилось на нее всей тяжестью. И, кроме того, ей было очень жаль отца. В памяти вновь всплывали картины детства, долгие беседы с отцом о тонкостях военного искусства, его печальный и ласковый взгляд, которым он смотрел на нее, провожая в Энрот… Сейчас она не была грозной воительницей - она была скорбящей, убитой горем дочерью. Слезы текли по щекам, и она никак не могла унять их…

Когда тьма, заполнявшая комнату, рассеялась, рыцари увидели свою королеву, отрешенно сидящую над телом отца, в бессилии прислонившись к стене и опустив голову. Очнувшись от вызванного чарами лича оцепенения, они бросились к ней.

– Ваше Величество, что с вами? Вам плохо? Вы ранены?

Катерина повернула к ним посеревшее и осунувшееся лицо.

– Нет, я не ранена. Я просто очень устала. Нам надо похоронить отца, как положено.

– Конечно, - сказал один из рыцарей. Мы отвезем его в столицу и устроим торжественные похороны.