Пока свежие силы эрафийской армии и их союзники из Дейджи, АвЛи и Бракады подтягивались к Стоункаслу, Катерина, уединившись в своей палатке, вновь и вновь перечитывала текст заклинания из в магической книги, которую она подобрала в заброшенной библиотеке одного недавно освобожденного города. Толстый растрепанный том в потертом кожаном переплете хранил в себе множество боевых заклятий, но все они были слишком сложны и требовали немалых затрат магической энергии. Катерина выбрала из них одно, предназначенное, судя по данному в книге описанию, для уничтожения нежити. С одной стороны, оно было относительно простым, с другой - наверное, идеально подходило для тех целей, в которых королева намеревалась его использовать. Она учила это заклинание не для того, чтобы применять его в битве за Стоункасл. Этого делать было нельзя - оно нанесло бы ущерб всем присутствующим на поле боя живым мертвецам, в том числе и своим. Волшебство требовалось Катерине совсем для другого. Она уже предвидела тот момент, когда ей придется решать судьбу вражеского предводителя. Лича Николая Грифоново Сердце следовало развоплотить – это не вызывало сомнений ни у Катерины, ни у ее соратников. Но, как бы ни изуродовали некроманты его тело и душу, это всё-таки был ее отец, и она ни за что не отдала бы его на растерзание своим воинам. Она сама должна была упокоить его дух, и делать это с помощью оружия очень не хотелось. Хоть Катерина и знала, что личи не чувствуют боли, она все равно не могла без содрогания представить себе, как рубанет по телу родного отца мечом, как разлетятся в стороны его истлевшие кости… Уж лучше применить магию, произнести заклинание - и несчастная отцовская душа отправится на вечный покой.

Катерина тренировалась в наложении облюбованного заклинания снова и снова, как только у нее выдавалась свободная минута. Она произносила непонятные, на первый взгляд бессмысленные слова - и помещение наполнялось бледным золотистым сиянием, которое через некоторое время рассеивалось, не найдя подходящей мишени. Конечно, для полной уверенности эффект колдовства было бы лучше проверить на живых мертвецах. Дейджские некроманты, сражавшиеся на стороне Эрафии, наверное, не отказались бы предоставить для этого своих зомби - их, убитых заклинанием, запросто можно было бы оживить еще раз. Но, хотя у зомби и не было души, такие эксперименты всё равно казались Катерине жестокими и безнравственными. Она и так была уверена, что заклинание действует. Главное было - не растеряться и успеть применить его в нужный момент.

Когда всё было готово к решающему сражению за Стоункасл, в расположение армии Катерины прибыл генерал Кендал. Он привел из Стедвика еще отряд воинов. Генерал выразил желание поговорить с королевой наедине, и она пригласила его к себе.

– Ваше Величество, - сказал Кендал, - я закончил расследование, о котором вы меня просили. Информация относительно лорда Хаарта, сообщенная некромантами, полностью подтвердилась. Он действительно входил в секту черных магов Дейджи и по приказу их короля отравил вашего отца.

– Значит, правда? – сокрушенно произнесла Катерина, до последнего сохранявшая надежду на невиновность лорда.

– К сожалению, правда. Прикажете взять его под стражу?

– Нет, подождите. Этот лорд еще примет участие в последней битве, хотя, конечно, за ним при этом следует присматривать. А дальше… Дальше у меня на него свои планы.

– Позвольте спросить, какие именно?

– Простите, генерал, но я не скажу этого даже вам. Боюсь сглазить. Если мне удастся осуществить то, что я хочу - вы и сами узнаете об этом. Если не удастся - тогда лорда Хаарта придется арестовать и предать суду.

– Понятно… А как обстоят дела с подготовкой к сражению? Вы уже решили, кто возглавит предстоящую операцию?

– Я сама поведу войско на штурм города.

– Вы сами?
– в голосе генерала послышалась тревога.
– Но вас же могут убить.

– Если убьют - тогда править королевством опять придется вам.

Катерина достала запечатанный пергаментный свиток и протянула его генералу.

– Что это?
– спросил Кендал, озабоченно разглядывая свиток.

– Мое завещание. В случае моей смерти престол достанется вам. И у меня тогда будет еще одна просьба. Похороните меня не здесь, а в Стедвике.

– Разумеется. Если вы, да упасет вас Эрлоир Хранитель, погибнете – будете погребены в столице, в королевской усыпальнице, со всеми почестями.

– Дело не в почестях, а в том, что нельзя хоронить полководцев так близко от Дейджи. Я не хочу, чтобы некроманты подняли меня из могилы, как отца, и заставили воевать на их стороне.

– Ну нет, этого мы не допустим, - заверил ее Кендал.
– Но, может быть, вам все же не стоит рисковать своей жизнью?

Катерина покачала головой:

– По-другому нельзя. Наши воины деморализованы присутствием нежити. Я должна подать им пример, иначе мы никогда не возьмем этот город. К тому же там мой отец, я хочу лично разобраться с ним.

– Понимаю… Только я вас очень прошу: будьте всё-таки поосторожнее.

– Постараюсь.

Простившись с Катериной, генерал направился к выходу, но уже в дверях, обернувшись, взглянул на нее с таким выражением, что она даже смутилась. Вот так же, с той же тревогой и неподдельной нежностью, когда-то смотрел на нее отец.

И вот наступил день последней битвы. Когда Катерина появилась перед своей армией, сотни воинов приветствовали ее радостными криками. Она поняла, что ее идея вдохновить людей своим примером была правильной - в устремленных на нее глазах не было видно ни страха, ни растерянности, лишь нетерпение и жажда борьбы.

– Воины!
– воскликнула королева.
– Вы отважно сражались и совершили невозможное - мы стоим у стен последнего оплота неприятеля. Осталось сделать одно завершающее усилие - и с врагами будет покончено. Сегодня мы нанесем им последний удар. Пора вернуть мертвых в их могилы.

В рядах воинов послышался одобрительный гул.

– Но я прошу вас о следующем, - продолжала Катерина.
– Если в этом бою кто-то из вас столкнется с королем Николаем - не убивайте его. Он нужен мне живым…