Но в глубине души Кармен зарождался страх. Всепоглощающий ужас перед совершенно равнодушным, каменным лицом. Казалось, что эти чёрные пустые глаза видят её насквозь, а каждая попытка достать его оборачивалась лишь неудачей. Страх – противоположность сильной воле, чем он сильнее, тем слабее становится шехай.

В конечном итоге удар сабли Безразличия переломил шехай Кармен, словно тростиночку. Замерев, словно мышь перед кошкой, Кармен наблюдала, как в её сторону несётся чёрная грань сабли. В тот момент перед ней возник Герберт, сбивший атаку противника в сторону и чуть не расставшись с головой, когда вторая сабля прошла в сантиметре от левого глаза, лишь порезав кожу на виске. В то же мгновение Безразличие перешёл в наступление, одновременно нацелившись Герберту в шею и зацепив своей ступнёй щиколотку противника.

Герберт попытался отступить назад, но споткнулся о ступню, что от него и ждали. Оступившись, мечник сумел-таки избежать смертельного удара, повернувшись, пока падал. Но, несмотря на это, в дополнение к ране на виске у него появился ещё один порез сбоку на плече.

– Эй, ты! Замри на месте! – раздались сзади крики прибежавших на помощь Ансеев. – Не вынуждай нас нападать!

Вместе с двумя воинами Поющего меча пришли ещё около шести человек в форме стражи Скавена. Наконец-то, спустя столько времени, помощь от наместника пришла. Судя по потрёпанному виду и окровавленному оружию, они уже успели сразиться с наёмниками, и, возможно, бои в храме уже закончились.

– Стража Скавена, - опять озвучил очевидное Безразличие, будто бы и не удивившись.
– Вы слишком рано, но это уже ничего не изменит.

Безразличие рванул к выходу из хранилища, расставив сабли наподобие крыльев, полностью открывая грудь. Обескуражив обманчивой беззащитностью, он, резко метнувшись в сторону, в мгновение ока рассёк одного стража и Ансея вдоль ключиц и выбежал в коридор. Два тела ещё не успели упасть, а невероятный фехтовальщик уже скрылся в коридорах храма.

Спустя пару секунд в помещение хранилища вбежало ещё несколько Ансеев и обступили еле дышащего Алонсо, а Герберт поплёлся наружу. В его голове так и не мог уложиться тот факт, что он уже дважды не смог одолеть единственного противника.

***

Когда Герберт и Варди убежали, Эйвинд остался, чтобы дать отпор против захватчиков. Вместе с Баумом и несколькими Ансеями им предстояло удержать деревянные двустворчатые двери, содрогающиеся под натиском наёмников.

Сперва, защитники подпирали спинами створки, пока на них не стали появляться дыры от ударов топоров, мечей и булав. Тогда всем пришлось отойти на край узкого коридора и приготовиться к рукопашному бою. Какого же было удивление, когда вместо ожидаемого десятка солдат с той стороны вывалилась чуть ли не полсотни наёмников. Это был основной атакующий отряд с капитаном Вахарро во главе.

– Вперёд, солдаты! – громыхал капитан. – Победа будет за нами, ясно дело!

Да только едва врата распахнулись, в наёмников полетела одна из смертоносных молний Баума, поразивших одним разрядом сразу четверых. Пока дезориентированные солдаты пытались переступить через павших, аврорианец пустил в их сторону ещё одну молнию, а затем ещё одну.

Ансеи, кто как мог, поддерживали усилия Баума и при помощи шехаев старались атаковать противника на расстоянии. Коридор был низеньким и узким, поэтому от лучников, к счастью, было мало пользы. Но даже вместе эти обстоятельства не могли бы спасти защитников по причине огромного численного перевеса.

Капитан Вахарро уже праздновал победу, когда сзади на его солдат напали стражники Скавена. Это было невероятно неожиданно, поскольку леди Катария заверяла его в том, что они не появятся в храме Благодетелей войны ещё многие часы. При всех отрицательных качествах Вахарро был не новичок в военном деле, поэтому решил прорываться вперёд, сметя стоящих на пути Ансеев. Как бы сказала в таком случае Лаффориэль: «Недооценил аврорианца».

– Вперёд, солдаты! Прикрывать тылы и прорываться внутрь, ясно…

В этот момент Баум с рёвом бросился в самую гущу сражения, сминая сапожищами неудачливых наёмников и размахивая огроменным топором. И куда только делся его страх смерти, когда он понял, на кого работает «Белое солнце». Эйвинд и Ансеи не отставали, стараясь не попасть под топор в узком коридоре.

Но, в конце концов, защитников выдавили в помещение попросторнее, и закипела настоящая битва, в которой Эйвинд положил около восьми наёмников, в то время как Баум – не меньше дюжины. Вскоре силы вторжения иссякли, а стража Скавена повязала остальных.

Эйвинду в этой битве досталось. Несмотря на неплохие доспехи, сделанные Варди, соня чувствовал, как по боку течёт горячая кровь, а лицо, в которое один из противников ударил щитом, нестерпимо саднит. В дополнение ко всему даже руки Эйвинда устали размахивать молотом и мелко подрагивали от перенапряжения.

В отличие от товарища Баум выглядел бодро, хотя и ему, наверняка, досталось, ведь его доспехи не могли защитить всего тела. Даже несмотря на заклинание усиления брони, на нём появилось ещё несколько царапин. Впрочем, внешне потрёпанный аврорианец с видимым удовольствием вымещал накопившуюся злость, добивая ещё живых наёмников, поскольку страже было совершенно не до них.