Дух сделал паузу…

– Я забил тем гадам носы, рты и легкие пылью, и они задохнулись… Так я стал бессмертным. Знаешь, я думал, это трусость, так бояться смерти недостойно. Но выходит, трусость может быть источником силы.

– То есть… ты был скелетом в гробу, из тех, что генерит Арх? Но тогда выходит, ты появился в Руинах, а не в другом мире.

Дух отмахнулся.

– Не заморачивайся. Всего лишь версия. Одна из. Как было на самом деле, не вспомню уже никогда. И это не имеет значения… после стольких лет.

Мне стало зябко, хотя чай еще горячий, а на мне плащ. То ли тело после всей этой суеты остывает без движений, то ли туманная история духа действует.

Кубок в его руке вспыхнул бриллиантовым облачком, оно превратилось в песочные часы. Песок быстро утекает из верхнего сосуда в нижний, часы переворачиваются, все по новой, и так повторяется и повторяется.

– Живу столько, что успел изучить все в Руинах, хоть они и бесконечны. Увидел и услышал все, что можно увидеть и услышать. Не осталось ничего нового, похожее наслаивалось друг на друга, я начал сходить с ума. Закинь в плеер одну песню и слушай двадцать четыре часа в сутки до скончания времен, примерно поймешь, что чувствую.

Холодно.

На плече вспыхнул смыш. Перебрался за пазуху, комочек тепла в груди. Наружу высунулась мордочка, черные бусинки глядят на меня.

Я улыбнулся.

Пальцы погладили его макушку, на душе чуть легче. Я не один, это главное, остальное перетерпим.

– Скука причиняет мне физическую боль, – продолжает дух. – Странно слышать это от призрака, но это так. Невыносимо, как ломка у наркомана. Как пожизненное заключение в карцере, нельзя даже читать и царапать на стенах – только ходить из угла в угол. Лишь что-то новое, интересное может притупить боль на время…

Вновь пауза.

– Чтобы избавиться от боли, я стал придумывать воспоминания, которых не было, насыщать их красками и звуками, ярче, чем в реальности. Перестал различать, что было на самом деле, а что плод воображения. Еще пытался рассеивать частички своей энергии, вместе с ними уничтожались воспоминания, и я мог пережить некоторые события заново, как в первый раз… Но этого было мало.

Трон отпустил привидение, оно медленно полетело вдоль стен, рисунки и знаки на них едва заметно мерцают от касаний его пальцев.

– Чтобы сбежать от боли, впадаю в длительные спячки, надеясь, что, когда проснусь, Руины изменятся, появится что-то радикально новое. Сперва уснул на десять лет. Потом на сто. И вот теперь проснулся после тысячи. Но предчувствую, Руины особо не изменились… В следующий раз перескачу через нолик, усну на сто тысяч.

Принц растянулся вокруг меня анакондой, лишь голова осталась человечьей.

– Ну, а сколько бродишь по Руинам ты?

Я пожал плечами.

– Больше года.

Принц залетел в опустевший котелок, оттуда из пухлого облачка, как из пеленок, глядит на меня.

– Младенец… Что с тобой успело приключиться за год с копейками?

– Много чего.

Дух рассмеялся.

– О да! Впрочем, для нищего и корка хлеба…

Вылетел из котелка, к нему вернулся прежний вид, хвостатое привидение «уселось» в воздухе напротив меня. Тягостная аура древнего страдающего существа, к моему облегчению, развеялась, передо мной снова балбес.

– Тогда удиви, – сказал дух.

И я начал рассказывать. С самого начала. Пришлось опять разводить огонь, кипятить бодрящий напиток. Все-таки нужен сон, но я увлекся. Смыш помогает извлекать из памяти детали, очищать от шелухи. Я рассказал о Борисе – учителе и друге, он спас меня, подобрал и научил всему. Рассказал о смыше, которого назвал в честь учителя. Вспомнил Катю, поведал, как был в плену культа Кровавого Арха. А лорд пауков – вообще отдельная история, тяпнул бы сто грамм, прежде чем ворошить…

Давно пора было провести генеральную уборку на полках памяти. То сил не хватало, то времени. А то и смелости. Но теперь с подачи призрака посмотрел на прошлое, которое и есть я, со стороны единым взглядом.

А вот принцу было так себе. Даже торба не удивила. Хотя, конечно, делал вид, но я более-менее научился отличать его маски от сути.

По-настоящему его заинтересовало лишь то, что лорд смышей стал мне другом. И что лорд комароя, который убил Катю, не стал убивать меня, а вместо этого подарил пушку-вампира.

– Этим оружием когда-то владели они, лорды комаров, – сообщил принц. – Никогда не позволяли кому бы то ни было завладеть их оружием… Как я его понимаю.

– Кого?

– Лорда. Ты что, так и не понял, почему он тебя не убил?

– Не знаю… Похоже, его это чем-то забавляло.

– Именно. Ты его развлек.

– Развлек?

– Комарок – такое же древнее бессмертное существо, как и я. И как я, успел повидать все. Комарока нельзя убить, потому страх смерти его больше не цепляет, как и факт жизни. Он силен, повелевает тучами насекомых, слуги в любой момент могут добыть ему пищу, голод тоже не проблема. Так чего желать могущественному и неумирающему существу?