Дело не благородное, но эгоизм равный общему.

***

Я все-таки решилась навестить себя в больнице. Ранее лишь посылала живительную энергию по нитям связи. В сей раз, заявилась лично.

Мое тело почти не изменилось. Повзрослело разве что. Черты лица чуть более заострились, на счет роста ничего не скажу, но, я уже чем-то больше походила на восемнадцатилетнюю девушку, коей скоро стану по документам.

Почти два года.

Даже смотря на видимую связь, выгляжу я не лучшим образом. Атмосфера в этой палате накаляется не ярче.

Я полгода не видела семью. Интересно, как сейчас дома? Что происходит, мне не известно. Как по медицинским данным, обстоят дела с моим телом, также. По видимости все, что я могу сказать, так это - выгляжу я куда хуже, чем во время своего первого приступа. Может он стал определяющим? Но, тогда почему я до сих пор ощущаю нерушимую связь, а плоть все еще безукоризненно потребляет силу? Дело в чем? В защите этой невидимой пелены, окутавшей меня изначально? Иных объяснений не имею, вариантов тоже.

Я чувствую жизнь. Не смерть за спиной стоит. Может, это лишь видимость для родных или я нахожусь в смятеньи?

Два года. Сперва, мать с отцом каждый день ко мне приходили. Я ощущала их присутствие, как сестры, наведывающейся не во много реже. Позже, они уже не так систематически открывали дверь палаты. Теперь, несколько раз в месяц.

Я скучаю. Недавно это осознала, когда тепла в руке стало не хватать. Отец всегда держал мою ладонь в своей.

Интересно, о чем они разговаривают дома...?

Ну, хватит, я думаю размышления тянуть задаром. Хотя бы раз, но я должна увидеть настоящий дом. Так глупо попусту болтать в уме, на деле пиная воздух. Все равно, что жалкая, неразумная мелочь, клянчащая у родителей гулять и дальше, но при том, послушно собирающаяся спать.

"Не удалось мне там побывать"

Глеб! В больнице.

"Волнующее событие"

Так быстро, как могла, устремилась я по его следу. Слабой ниточки связи. Обещанья, хватило, чтобы найти его, не приложив усилий. "Надеюсь он скоро не исчезнет. И то, что хочет он сказать мне, это не банальное прощанье. Впрочем, духи сентиментальностью обделены".

Его палата слегка отличалась от моей. Заметно было кто кого богаче.

– У тебя просторней.

– Хочешь померяться достатком?

– Смысла нет. Почему так и не отлучился от своего тела? Пусть твоя комната, эта палата - просторны, но не ступить за их пределы дальше, только в момент переселения из и в больницу.

– Я говорил. Мне хватает.

– ...

– Теперь ты стала сдержаннее. Опыт прошел не даром.

– Хм. Я много где побывала.

– Ответ весьма размытый. Я вижу твои раны.

– ...

– Ты, на себя так и не смотрела в зеркало с тех пор. Правда?

– Что изменилось?

– Ты повзрослела. И еще появились шрамы. Взгляни, ничего не потеряешь. Зрелище не столь смущающее,- какого это, воспринимать непроницательную речь...

– Глеб, если духи, по сути социопаты, как вы можете столь свободно обращаться со словами эмоционального подтекста?

– Ты сама на сей вопрос же и ответила. Грубо говоря мы социопаты, но ты забываешь, кем мы были. Со смирением является иной образ мышления, память не отшибает, ум не затупляется.

– Прости. Что ли.

– Не важно,- и в этом все духи.

– Глеб, ты говорил, расскажешь мне больше. Ты что-то конкретное имел в виду?

– Нет. Я же твоего будущего не вижу. Потому действуем по прежним правилам. Задавай вопрос.

– Знаешь, я музыкой заинтересовалась.

– Не переусердствуй, если не хочешь оказаться здесь, но уже в последний раз.

– Да, помню. Глеб, расскажи мне, почему души исчезают, коснувшись грани вне зависимости от своего строка?

– О, как. Значит был и такой опыт. Ну, грань это кордон нашего мира, основная часть сплетения, ограничивающая нас от воздействия пустоты или столкновения с иной вязью. Не так уж и много вариантов, что произойдет с "душой", если та все-таки туда полезет. Возможно, она станет частью мира раньше положенного или, если иная вязь будет в тот непосредственный момент достаточно близко с нашей - границы срезонируют в мгновенье прикосновения души к кордону. В сим случаи, личностная энергия поглотится, так сказать, чужеродной вязью и вероятно заимеет свое место в ней.

– А что, если нет?

– Тут один вариант. Ее расщиплет натрое. Одна часть поглотится нашим миром, третья иным, вторая сотрется пустотою.

– Однако. Было опасно.

– Хм.

– Глеб. Ты как думаешь..., много из нынешних способностей сохранится после возвращения?

– В смысле?

– Я имею ввиду, способность "видеть", чувствовать эмоции, не летать конечно же.

– Инна. Мне ничего не стоит давать тебе ответ. Но, помимо шрамов, я вижу твою привязанность ко всему, что ныне тебя окружает. Я не ответственен за тебя, но учитывая твою особенность, я спрошу прежде и хочу, чтобы ты серьезно задумалась над вопросом. Что для нас смирение?