В начале XV века военные столкновения ордена и Польши- Литвы то и дело прерывались краткими перемириями. Наконец 15 июля 1410 года польско-литовское войско одержало победу над орденом в великом сражении в Юго-Западной Пруссии, близ деревни Танненберг, неподалеку от деревни Грюнефельде — в битве при Танненберге, или, согласно польской исторической традиции, — в Грюнвальдской битве.

Это сражение, которое по численности участников принадлежит к величайшим сражениям Средневековья, едва не привело к краху ордена. На поле битвы пал не только его верховный магистр, но и почти вся правящая верхушка. В ближайшие недели польское войско почти безо всякого сопротивления заняло владения ордена; епископы и города подчинились полякам, бюргеры не раз осаждали замки ордена, уцелевшие небольшие гарнизоны бежали.

Впрочем, орден сохранил свою резиденцию Мариенбург. Комтуру Свеча Генриху фон Плауену, не принимавшему участия в битве при Танненберге, удалось спешно привести Мариенбург в боевую готовность и целых два месяца выдерживать польско-литовскую осаду. Когда осада была снята, достигнутого в битве при Танненберге как не бывало: Пруссия вновь отошла к ордену, и по Торуньскому миру, заключенному 1 февраля 1411 года, был восстановлен status quo (лат. существующее положение. — В. М.) территориальных владений.

Впрочем, орден должен был выплатить военные репарации, и это занимает в немецкой исторической науке, так сказать, почетное место среди унижений, которые испытал немецкий народ за свою историю. Торуньский мир сравним только с Версальским мирным договором 1919 года [59] . Однако такие оценки нередко, как и в данном случае, сомнительны, ибо шесть миллионов грошей, которые уплатил орден, были, конечно, весомой суммой, но ее есть с чем сравнить. Когда-то орден выкупил Новую Марку у маркграфа Бранденбургского за 150 000 гульденов. Через 10 месяцев после заключения Торуньского мира он выдал 300 000 гульденов королю Сигизмунду в качестве субсидии на случай, если он будет сражаться на стороне ордена против Польши. Репарации ордена по Первому Торуньскому миру представляли собой нечто среднее между этими двумя суммами: 260 000 гульденов.

Поэтому было бы неправильно полагать, что военные репарации послужили главной причиной трудностей государства ордена в Пруссии в 15-м столетии и его крушения. Причин много, но лишь малую их часть можно считать внешними. Государство ордена прекратило существование вовсе не по причине превосходства единого Польско-Литовского государства. Причины его краха следует искать прежде всего в самой Пруссии.

Причиной поражения государства ордена в 1410 году послужили не столько описанные выше внешнеполитические события, сколько события более широкого масштаба: крещение Ягелло и Витовта в 1386 году имело поистине эпохальное значение, ибо отныне орден не мог вести войну с язычниками, хотя отказывался принимать это крещение всерьез и делал все возможное, чтобы Литву и впредь считали языческим государством. Но, как бы то ни было, положения дел в Литве это не меняло. Папа и король Римский вскоре признали Литву членом христианского сообщества. Так государство ордена в Пруссии утратило свою законность.

Но, главное, внутреннее развитие государства ордена тем временем достигло такого уровня, что прежняя государственная форма устарела. Именно это послужило причиной кризиса государства ордена в XV веке и его крушения в 1525 году.

В населении государства ордена различаются три группы: горожане, сельское население и свободные землевладельцы. Все группы состоят из немцев и ненемцев (прежде всего пруссов), социальный уровень которых неоднороден. Среди крестьян наблюдается различие между сравнительно зажиточными немецкими крестьянами, чьи наделы измерялись в гуфах, и менее зажиточными прусскими крестьянами, владеющими наделами, измеряемыми в гакенах. Подобно этому, в городах ненемцы принадлежат в основном к низшим слоям, тогда как владельцы земельных наделов могли быть и немцами, и ненемцами.

Итак, изначально переселенцы и местное население не отделялись друг от друга кастовыми перегородками, да и в дальнейшем непреодолимых границ не возникало. Скорее речь идет об ассимиляции. Социальные преобразования совершались легко. Правда, имелись регионы подобные Самбии, где концентрировались закрытые прусские поселения и где поэтому ассимиляция была почти невозможна. Но такие регионы — скорее исключение. На протяжении XIV–XV веков население страны все больше выравнивается, несмотря на гетерогенное происхождение. Возникает, во всяком случае в тех слоях, которые заявляют о себе политически, единое сознание, или, если использовать модное ныне понятие, новая идентичность. Однако это, как вскоре оказалось, не пошло на пользу хозяевам страны.

Впрочем, вскоре процесс слияния населения и становления общего сознания затронул столь многих, что ордену удалось основать государство, — и это не только мнение постфактум, ибо в одном из оправдательных документов ордена, вписывающихся в традицию пропагандистских заявлений, которые он распространял с конца XIV века (см. с. 144) и которые предъявил Констанцскому собору (см. с. 166–167), имеется похвала основанию государства ордена в Пруссии на латинском языке, а также ее перевод на немецкий язык, частично стихами.

Под их (братьев ордена. — X. Б.) защитой земля Прусская быстро разрослась и владела другими землями мирно и праведно на зависть остальным. Сколько свободы для всех, сколько счастья, сколько богатства — никто и нигде не испытал подобного блаженства. Свидетельством тому прекрасные города, дивные замки и множество крепостей, возведенных с Божьей помощью для защиты от язычников. Вот как воспевали эту землю на народном языке: «Честь, мир, радость процветают в Пруссии, строгость, закон, правосудие, порядок. Воистину, нет таких стран, которые бы в столь краткий срок достигли такого процветания».