– Почему же, кто хорошо работал, тому почёт и уважение.

– Ага. Трудодень в карточку. Как же, читала по истории, - буркнула Кармель, открывая дверь в свою комнату.

– А сейчас? Скажи-ка честно, сколько процентов от общего населения живут хорошо?
– допытывалась Катя, проплывая над досками пола, покрытыми светлым лаком.

Кармель поставила корзинку на журнальный столик, вывалив вещи из сумки на кровать, нехотя призналась:

– Процентов десять живут шикарно, ещё десять так себе.

Катя уставилась ей в лицо мерцающими глазами.

– А остальные восемьдесят прозябают? Значит, всё затеяно ради этой бессовестной кучки. Ну и где же тут справедливость? По-моему ею и не пахнет. Снова устроили классовое неравенство.

Кармель открыла настежь большое окно и тяжело вздохнула:

– Кать, я всего лишь студентка.

– Ладно. Извини. Обидно, что такую страну угробили.

Раздался мелодичный сигнал, створки ворот распахнулись - во двор вкатилась розовая "Шкода". Мать поставила свою машину рядом с "Ауди" Кармель высунулась в окно и помахала рукой.

– Твоя сестра?

– Моя мама. Ася Ивановна собственной персоной. Сейчас я приму душ, и поедем покупать клетку для кролика и вольер.

Кармель едва успела разложить вещи, как на пороге комнаты появилась мать.

– Ты вовремя вернулась. Сегодня вечером прилетают твои бабушка и дедушка. Натан встретит их в аэропорту, а ты поможешь мне с ужином.

– Какой сегодня день недели?
– поинтересовалась Кармель.

Ася Ивановна с изумлением разглядывала дочь.

– Что, совсем отстала в деревне от жизни. И почему ты так плохо выглядишь? Волосы, как солома, загар жуткий, руки, ноги исцарапаны. И что за синяки у тебя на шее?
– Она приблизилась, прохладными пальцами приподняла подбородок дочери.
– Новое увлечение, удушение во время любовной игры? Ты что, идиотка?

– Не было никакого увлечения, а тем более игры. Пьяный друг детства с катушек слетел, - буркнула Кармель, убирая пальцы матери от лица.

– Так дорогая. Давай-ка быстро в спа-салон и приводи себя в порядок. Иначе твоя бабушка Кейла устроит грандиозный допрос с пристрастием. Кстати, сегодня пятница.

– Ну вот. Только готовить ужин незачем. Закажи в ресторане кошерную пищу. Ты забыла? Вечер пятницы начало Шабата. Бабушка откажется есть то, что приготовят руки нечестивой невестки, - съехидничала Кармель.

– Не очень-то язви. Ты тоже нечестивая, дочь гойки. У нас только папа принадлежит к истинным евреям.

– Эйтан приедет?

– Звонил, что немного задержится.
– Ася Ивановна ещё раз окинула дочь внимательным взглядом.
– Кошмарно выглядишь.

***

Кармель сначала заехала в зоомагазин, купила большую клетку, рулон сетки из пластика, корм для кошки и кролика, и только потом направилась в парикмахерскую. Знакомая маникюрша долго ахала над её руками, предложила нарастить ногти, раз уж собственные у Кармель обрезаны слишком коротко.

– Не нужно. Просто обработайте и нанесите розовый лак, - фыркнула девушка, отмахиваясь от предложения. Она изредка косилась на Катю, сующую нос во все щели салона красоты.

– Будем стричь?
– поинтересовался мастер, у которого Кармель обычно делала прическу.

– Нет. Только привести в порядок и подрезать кончики.

– Необходимо подпитать волосы, они у вас пересушенные.

– Там у одной старухи лохмы выкрасили в розовый цвет, - прошептала Катя.
– Она наверно не видит, может, ты скажешь ей, что она стала смахивать на взбесившегося попугая.

– Она знает, - отмахнулась Кармель от призрака.

– Что?
– переспросил удивлённый мастер.

– Извините, это я так, веду внутренний монолог, - чертыхнулась про себя Кармель.

Выйдя из салона красоты, она зашла в магазин купить подходящую сумку для своей необычной клади. Она аккуратно засовывала в разные сумки пакет с черепом и наконец выбрала одну, наиболее удобную.

– Кать, а нельзя общаться с тобой ментально? В кино показывали, что призраки могут читать и передавать мысли. А то подумают: я сумасшедшая, сама с собой разговариваю.

– Если ты не говоришь вслух, я не слышу. Да и не умею передавать чего-то там мысленно, - пролепетала растерянно Катя.
– Получается я неправильный призрак.

Кармель улыбнулась.

– Совсем неправильный.

На стоянке во дворе дома рядом с машиной матери уже стоял серебристый джип отца. Кармель взгромоздила клетку для кролика на плечо, захватила сумку-корзинку с черепом и направилась к дому. Из открытой двери холла слышались голоса, потом на пороге показался дедушка Михаэль с приставной лестницей в руках. Кармель удивлённо посмотрела на старика, взобравшегося на шаткую лестницу.