Решили, что летчики сегодня ночью выйдут бомбить противника по пути следования нашей колонны, правда мы повернем в точке Z, а летуны бомбить будут и дальше. Для дезинформации, а враг будет готовить мощный отпор, ну что бы разгромить нашу колонну, мы же повернем за двадцать километров от места, где враг подготовит нам встречу, в сторону. Конечно, мы мысли врага читать не умеем, но точка Z, это городок 4, городок перерезается речкой, и единственный мост в том самом месте и находится, а бродов на двадцать километров в округе нет, и враг об этом знает.

Исходя из всего этого мы и предполагаем, что враг подготовит горячую встречу нашей дивизии в городке4, тут восьми локонов на висках не треба, щоб уразуметь. (или как-то не так звучала поговорка, там же о прядях, причем во лбу речь шла)

Арсений, одобрил наш план, узнав о том, что план тайный и в него посвящены меньше десяти человек, еще раз одобрил наши действия. Кроме того, Арсений перечислил, какими силами располагает противник на данном направлении, всего получается почти дивизия, да с танками и сильной ПТА (вплоть до ахт-ахтов).

Вот наиболее сильные группировки и будем бомбить, на бомбардировку пойдут все самолеты кроме По-2, как раз По-2 станут единственной нашей авиаподдержкой в польском рейде. Они более экономничны чем остальные аэропланы, да и для посадки-взлета не требуется больших аэродромов, могут сесть и на дороге. Зато станут нашими глазами, которые высоко летят, и далеко глядят.

В бомбовой налет пойдут юнкерсы, чайки и ишаки, их миссия бомбить врага, но осторожно. Плевать на меткость, главное беречь себя. Просто скинуть бомбы, пролетая, никаких пикировок, никаких повторных заходов. Пролетели, скинули и дальше, как боезапас кончается, обратно на базу, и снова заправившись вперед, и так три вылета, и потом до хаты. Самолеты запрятать, замаскировать, и до нашего возвращения (или до нашего вызова), отдыхать, превратившись в пехоту. Пока мы болтали с Арсением, товарищи колхозники, пригнали лошадок, целых сто двадцать голов.

Кстати, те кто останутся, еще займутся сбором и подготовкой фуража на зиму, ну и обустройством еще двух баз, поглубже в лесу, да не меньше 20-50 км друг от друга. Колхозникам в благодарность за коней, передали двадцать винтовок и по сотне патронов на винтовку, для самообороны, и другого потребного имущества, особенно рады они были двум бочкам керосина и мешку соли. Пейзане попрятав винтовки, керосин и соль в телеги, уехали обратно, а у нас настало время обеда, Никанорыч отказался с нами обедать, мол пора ему, пришлось проводить его, с селянами.

Я продолжил свой поход в столовую, тут ко мне елисеевский боец привел кавалериста.

– Разрешите обратиться, товарищ комдив, по приказанию начальника особотдела дивизии привел к вам лейтенанта Бондаренко, - и сдав мне Бондаренко, боец удалился.

– Ну герой давай знакомится, я капитан Каримов, комдив.

– Лейтенант Бондаренко по кличке "Букварь", командир эскадрона N-ской кавдивизии, взят в плен при атаке на танковую колонну.

– И что, много танков уничтожил лейтенант?

– Всего их было восемнадцать, остановились сучьи дети на обед, а мы из леса и в шашки пауканов-тараканов тевтонских. Еще и в танки накидали гранат, пять штук, уж точно не пригодны, остальные может быть восстановят.

– Молодец Бондаренко, если бы каждый взвод РККА уничтожил шесть танков противника, мы бы с тобой сейчас где-нибудь у рейхстага общались бы. Проверку у особистов, ты прошел. Лейтенант "Букварь", у нас план создать кавалерийский эскадрон, кони у нас есть, тебе надо из красноармейцев отобрать, будущих кавалеристов. И вообще, пошли на обед там договорим.

И я с Бондаренко, пошел на обед, в столовую, сели за один стол с Хельмутом, да с танкистами. За столом Ивашин громко спорил с Нечипоренко, какой танк лучше: КВ или Т-34. Я познакомил ребят с новым командиром нового подразделения ДОН-16. Бондаренко, сразу пожал руку Хельмуту, за помощь в освобождении из плена, но удивился, узнав, что Хельмут - реальный немец. Оказывается "Букварь" думал, что Хельмут, советский, парень, просто хорошо знает немецкий язык. Ну раз с Хельмутом они сдружились, я и отправил их вдвоем, отбирать кавалеристов, в первую очередь к Елисееву, ну из тех, кто прошел фильтрацию. (Интересно да, немец знакомит красного командира с его будущими подчиненными, и это не РОА, а вполне себе РККА/НКВД)

А сам я пошел на склад, к милой, почему-то ее на обеде не было видно.

– Привет Мань, привет любимая как ты? Почему тебя на обеде не было?

– Ой зашиваюсь я любимый, - ответила Маня, нежно отвечая на поцелуй, - сам посуди, завтра ночью отправка, и я должна приготовить все к тому времени, питание, боепитание, ГСМ и т.д., ну ты сам все понимаешь, но ночью приду к тебе. Ты иди уж выздоравливай.

И отвесила мне страстный поцелуй, мням, ну да блин жизнь удалась! Вышел я от Мани, и решил сходить к летчикам-самолетчикам, пусть готовят свои летальные (летательные, летальные они для врага) аппараты к ночной бомбардировке.