Затем мы с Машуней поужинали, после этого Маша назначила старшину Цыбикова (бурята) рейдовым начтылом. Ну и загрузила его заняться загрузкой имущества в грузовики, Глафира возглавила склады (раздачу боеприпасов), так припахав своих подчиненных, Маня освободилась, и мы решили пойти в лес, ну попрощаться по человечески...

Но не тут-то было, только мы с Марией расстелили брезент, как из-за деревьев, послышался воспитанный кашель, заменяющий стук в дверь.

– Кхе-кхе, товарищ комдив, можно вас на минутку?

Пришлось мне встать и пойти на голос, все равно же не уйдет Акмурзин, без ответа (я по голосу определил, что это бесшумник - башкир).

– Ну чего тебе товарищ Акмурзин?

– Разрешите, нашему полувзводу, поступить в распоряжение Бондаренко?

– Я не против, но если у него свободные кони?

– Да товарищ капитан, мы с ним уже договорились, осталось только у вас взять разрешение, мы целый день с его подразделением вместе.

– Ну, тогда, чего стоишь, "кто, ты такой давай до свидания".
– И бесшумный башкир удалился бесшумно (тавтология, но он реально бесшумно исчез, прямо растворился в лесу).

А потом часа полтора, мы с моей королевой Марией (но не Стюарт) прощались, затем разошлись, она контролировать деятельность своих складских, а я же узнать, как обстоят дела вообще.

Согласно плану, у нас с 8 30 ужин, это для того, что бы к десяти вечера все должны уже отужинать и быть готовы к великим делам. Потому, когда я подошел, люди ужинали, и я сел рядом с немцами, товарищи немцы уже давно освоились в наших рядах, и со смехом обсуждали то, что Хельмута произвели в аристократы (фон Штирлиц). Оказывается Хельмут из явных пролетариев, и если бы не ДОН-16, то никогда бы аристократом не стал. Как только ребята (немецкие) углядели, меня, то стали говорить на русском (ну как могли):

– Тьепер Хелмут красни маркграф, Хелмут фон Штирлиц, ха-ха-ха.

– Спасиб для русиш дивизон.

Тут один из дежурных по столовой принес мою порцию обеда: на первое суп-пюре гороховое, на второе перловая каша с мясом. Ну, немцы, как жители классового общества, с интересом заглянули ко мне в котелок и тарелку, ан нет, содержимое их посуды и моей, было идентичным. Это вам не разносолы офицеров-пруссаков, это партизанская дивизия особого назначения, у нас все одинаково нужны!

Ну, поел я, немцы приличия ради посидели, и забыв про меня, начали шпрехать по своему, что-то там рассказывая, ну и как любая мужская компания гогоча. Потом, поев, я сделал аминь, немцы офигели, они же думают, что мы все безбожники, и один спросил:

– Герр гауптман, ви есть мусулманин?

– Да, а что, это необычно?

– Ми думаль у вас, все нащалник есть юден.

– Да нет, вы что, у нас есть и иудеи, и христиане, и мусульмане, и буддисты, вон старшина Цыбиков буддист, есть и другие религии.

– Данке герр командер дивизион, ми тоже верим, ми верим Иисус.

– Так верьте, разве вам кто-то мешает? Все ребята, пора идти, - и раскланявшись с немцами, я поскакал в штаб, скоро же идти самолет принимать.

На пути встретился мне наш нацик, ну который из двадцать первого века.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться?

– Слушаю тебя Онищук (вы помните, у него тоже такая фамилия).

– Можно я пойду в рейд с вами?

– Зачем, тебе вместе с "черными" идти против "белой и пушистой расы" истинных нордических арийцев?

– Ну, я все понимаю, да я был неправ, кроме того, я боюсь деда...

– Не понял, какого деда, ты о чем любезный?

– Я Сергей Викторович Онищук, отец мой Виктор Петрович Онищук, а дед мой Петр Никифорович Онищук воюет с вами вместе...

Я от удивления тупо сел, прям на землю, и рот наверно разинул ширше Тихого океана, даже Сергей Викторович обалдел.

– Да дед, узнает про мою глупость насчет "белой расы" наверно убьет меня.

– И давно ты понял, что он твой дед?

– Давно...

– И долго собираешься от него скрывать, кто ты?

– Нет, пойду в бой, убью несколько немецких сволочей и расскажу деду, кто я.

– Ну, ты не прав, насчет, немецких сволочей, сволочи как раз нацистские, а немцы есть и хорошие, вон Шлюпке, Хельмут другие ребята из немецких взводов.

– Да ошибся, так можно я пойду в бой?

– А, ты не умеешь стрелять, ничего как солдат не умеешь, я боюсь отправлять Петрухиного внука в бой.

– Умею, меня Артур многому научил, и не только, рассказал что мы русские для немцев унтерменши, и многое другое. Раскрыл мне глаза на планы гитлеровцев в отношении наших людей.