Время для такого вопроса я выбирал тщательно — я не хотел вспышек эмоций, которые уже имели место раньше. Как-то после ужина, когда Бонд был под хмельком, я решился и спросил его об этом, и в ответ он рассмеялся.

— Да уж. Старик Ян часто делал из меня идиота. Он рисовал меня неким подобием пуделя, который радостно виляет хвостом при виде своего хозяина.

— А в реальности?

— В реальности М. был просто ответственным человеком на ответственной работе.

— И вам приходилось с ним спорить?

Бонд закурил. Я замечал, что он часто делал это, когда нуждался во времени для обдумывания ответа.

— Конечно, у нас были и споры. Но почти всегда М. оказывался в них прав. Следует понимать, что он буквально за несколько лет обеспечил максимально эффективную работу нашей службы — которая никогда не была таковой до него. Он был самым продуктивным человеком из всех, которых я когда-либо знал.

Бонд говорил спокойно, а это значило то, что он был в хорошем настроении. Откинувшись на спинку стула, он заказал у Августуса бутылку бурбона «Джек Дэниэлс».

— Это было в тысяча девятьсот пятьдесят первом, — продолжил он, — когда я вернулся с Ямайки. Тогда я убедился в том, что М. был прав, когда пророчил наступление СМЕРШ. Потери коснулись даже нашего отдела «00». В январе того года в западном Берлине был убит агент 008 — его нашли мёртвым в припаркованном автомобиле. Три недели спустя в Гонконге не вышел на связь агент 0011 — он проходил через Китай по так называемому «Синему маршруту». А ещё через несколько дней неподалёку от Белграда из горящего автомобиля вытащили тело агента 003 — а ведь он был одним из самых опытных. Парень остался в живых — некоторое время, по крайней мере — однако дни его полезности Секретной службе, да и кому-либо ещё — были исчерпаны. Для М. подобные потери могли быть приемлемы только в том случае, если бы мы работали столь же эффективно, как и наш враг, однако это было не так. Любая попытка Запада проникнуть в советскую разведывательную сеть терпела неудачу. Наша сеть в России была просто смехотворной, и две операции — против Украины и Албании — потерпели полное фиаско. На М. давили. Он подчинялся непосредственно премьер-

110

министру, и тот был не очень впечатлён эффективностью работы Сикрет сервис. Но М. знал, что главное в войне — её окончательный результат; временные неудачи не могут восприниматься как серьёзное поражение. В секретной же войне вообще нет финальной битвы — лишь непрерывная смена убийств и предательства. Так что он не питал никаких иллюзий по этому поводу.

— И он вызвал к себе вас?

— Да.

Получив инструкции от М., Бонд вернулся в свой кабинет.

— Куда на этот раз? — спросила его секретарша.

— Греция.

— Везёт тебе.

— Ты можешь поехать со мной. Ах да, ты ведь на службе. Позаботься об авиабилетах.

По замыслу М., в Греции Бонд должен будет разыгрывать из себя богатого молодого любителя подводного плавания, совмещающего свой короткий отпуск с подводной археологией. В Техническом отделе «Кью» он получил необходимое ему снаряжение: маску для ныряния «Кресси Пиноккио», костюм аквалангиста и камеру для подводных съёмок. Всё это упаковали в большую синюю походную сумку, кроме того, к ней прилагался и кейс, специально разработанный этим отделом.

— Таможенники ничего не заподозрят, — обнадёжил его Кью. — Во всяком случае, в Греции они не особо привередливы.

— А кейс не взрывоопасен?

— Боже упаси. Да, и вот тебе карта южного побережья Греции.

— А крем для загара «Амбр Солер»?

— Купишь себе его сам.

Следующим днём, в синей рубашке с расстёгнутым воротом и лёгком льняном пиджаке, Бонд уже вылетал в Афины. Чтобы получше изображать из себя беззаботного туриста, он почитывал путеводитель по греческим островам Эрни Брэдфорда. Номер в отеле «Монт-Парнес» в Афинах был для него уже забронирован, машина из этого отеля должна была встретить его в аэропорту. После приземления и таможенного контроля Бонд удостоверился в том, что его багаж в порядке и занял место в автомобиле. Отель был расположен на возвышенности за городом. Зарегистрировавшись в нём, Бонд поплавал в бассейне, после чего заказал свой первый за день мартини. Вечером на автобусе он выехал в город. Узнав, что англо-американский книжный магазин располагается на улице Америкис, он отправился туда. Войдя в магазин, он спросил Андреаса. Им оказался невысокий учтивый человек с красивыми усами и бруклинским акцентом. Он вежливо порекомендовал Бонду несколько книг по греческой классике, после чего Бонд спросил его, если они могли быть доставлены в «Монт-Парнес». Андреас ответил утвердительно и пообещал, что сделает это лично — уже этим вечером.

Выйдя из магазина, Бонд некоторое время побродил по улицам. Слежки не было. Солнце клонилось к закату, и первые вечерние бризы освежали город после дневного зноя. Акрополь — исторический символ Афин

— виднелся на фоне золотистого солнечного диска. Рядом с кафе на площади Джорджиадс росли олеандры — прямо из урезанных бензиновых канистр. Бонд подумал, что при других обстоятельствах ему, возможно, и понравились Афины. Хотя нет, вряд ли.

Андреас прибыл в отель, когда Бонд уже заканчивал свой ужин. Они посидели на террасе, выпили рецину* IIгреческое белое вино/I. Андреас болтал без умолку, демонстрируя Бонду своё владение английским.

— Что с нашим заданием? — наконец спросил его Бонд.

— Всё произойдёт в небольшом порту, — ответил связной. — Красивое место — там есть рынок, старая церковь. Кстати, там и девушки что надо.

— А судно?

— Судно уже там — прибыло прошлой ночью. Оно называется «Сапфо» — по имени нашей известной поэтессы. Вы интересуетесь поэзией, мистер Бонд?

— Не очень.

— Жаль. Хотя Сапфо была лесбиянкой — вы находите это отталкивающим?

— Да. Какова грузоподъёмность судна?