— Не совсем так, — раздражённо ответил М. — Это лишь ответная мера на подготовку ликвидаторов в СМЕРШ. Мы должны быть готовы к такого рода неожиданностям с их стороны.

Ещё раньше Бонд пообещал проинформировать Флеминга о результатах ленча. После собеседования с М. он направился в его офис. Офис располагался на Грейс Инн Роуд, и скорее напоминал дешёвую адвокатскую контору, нежели кабинет журналиста. Он был огорожен перегородкой из рифлёного стекла и в его антре висели шляпа Флеминга, портфель и экземпляр нью-йоркской газеты «Книжный обзор».

— Значит, отдел «Ноль-ноль», — ответил Флеминг, внимательно выслушав рассказ Бонда. — Отличная новость.

— Конечно. Но я не могу принять это предложение.

— Это почему же?

— Я уже достаточно «наубивался».

— Парень, тебе предлагают работу в привилегированном отделе Секретной службы, за которую многие её сотрудники отдали бы свои коренные зубы, а ты.

— Я уже ответил.

— То есть ты предпочитаешь впустую проводить время на Сейшельских островах? Когда твои доходы будут зависеть от того, есть или нет рядом с тобой какой-нибудь толстой богатой вдовы? Честно, мне будет жаль видеть тебя в таком образе. Секретная служба — вот то, для чего ты предназначен. Ты должен продолжать.

Через некоторое время Бонд был зачислен в отдел «00». Однако несмотря на свои предыдущие заслуги, он должен был доказать, что всё ещё в форме и годен к несению службы. Ему предстояло обучение в одной из самых суровых в мире школ для тайных агентов. Впервые после войны он ощутил цель, к которой должен был стремиться. Он испытал своего рода облегчение, вернувшись в то, что Флеминг называл «лоном Секретной службы». Несмотря на то, что по натуре Бонд был одиночкой, он нуждался в поддержке организации, к которой принадлежал.

В подвале под зданием «Юниверсал Экспорт» он проходил физическую подготовку и обучение навыкам борьбы и самообороны. Сначала он чувствовал себя неуклюже — сказывалось длительное отсутствие тренировок, но потом всё пришло в норму. Врачи не обнаружили у него нарушений здоровья, препятствовавших активной деятельности. Потом были обучение стрелковому оружию, использованию пулемётов, ракет, а также всевозможных технических приспособлений. Выбором Бонда стала «Беретта 32». «Главное в оружии — чувствовать себя с ним так, словно оно — часть твоего тела», — сказал ему оружейник Ричмэлл.

Конечно, не обошлось и без интеллектуальной подготовки. Бонд прошёл испытание одиночеством, испытание допросами, а также так называемую «камеру пытки», где опытные эксперты в течение трёх дней и трёх ночей пытались его «сломать». Его болевой порог был признан необычайно высоким, таким же был и коэффициент сопротивления.

После первого месяца обучения его перевели на проживание в Бейсингсток* //город к юго-западу от Лондона//, где он познакомился с шифрами и шифровальными машинами, системами управления, планированием и методологией. Третий, заключительный, месяц обучения он провёл в Лондоне, в отеле «Блумсбери», в ожидании прохождения бюрократической лестницы государственной службы. Некоторые ступени этой лестницы были откровенно забавны, некоторые — скучны, но Флеминг предупредил Бонда: «Госслужба — священная организация. Не стоит пытаться торопить её работу». Наконец ему было официально объявлено, что отныне он является госслужащим пятого уровня, прикреплённым к Министерству обороны, с зарплатой в тысячу семьсот фунтов в год, последующими надбавками до максимального уровня в две тысячи сто пятьдесят фунтов, а также пенсионными льготами и пособиями в случае несения воинской службы. Только после этого он получил свой собственный офис на пятом этаже штаб-квартиры в Риджентс-парке с напольным ковром, рабочим столом и личной секретаршей Уной Трублад.

Первый период его работы прошёл спокойно. М. с ним не контактировал, и Бонд почти ни с кем здесь не общался. Время от времени он видел своих коллег в коридоре, здороваясь с ними лишь лёгким кивком головы. Исключение составлял начальник штаба Билл Таннер. Это был человек, не лишённый чувства юмора и знавший тайны всего отдела. Иногда Бонд с ним обедал. У них были некоторые общие интересы, в частности, интерес к автомобилям и неприязнь к кассиру их службы — отставному капитану Королевских ВМС. С кассиром были стычки и у Флеминга, и вообще он был неприятным человеком. Флеминг описывал его, как «офисного тирана и пугало Секретной службы». Когда Бонд встречался с Таннером, оба не упускали возможности промыть ему косточки.

После смерти дяди Яна Бонд унаследовал от него пять тысяч фунтов, решив потратить их на приобретение жилья. В настоящее время он снимал квартиру на Линкольн-стрит, но считал её слишком большой для себя, поскольку она занимала два этажа. Новое жильё он подобрал себе на Кингс-роуд, найдя его достаточно удобным. Оформив арендный договор, он приступил к его обустройству. Он решил, что это будет холостяцкая квартира, поскольку специфика его службы не позволяла обзаводиться семьёй. Посоветовавшись с тётей Чармиан, он получил от неё ответ, что если у него не будет жены, то ему обязательно понадобится домработница. Она позвонит Мэй МакГрат — после смерти деда Бонда та работает у дяди Грегора, но по понятным причинам им недовольна. Так Бонд и обзавёлся и своим домом, и шотландской домработницей Мэй.

В его гостиной царила спартанская обстановка: синий диван и такого же цвета занавески, голубой ковёр на полу, настольная лампа с зелёным абажуром. Телевизора у него не было — были только картины на стенах, на тематику школы верховой езды. Кухня — длинная и узкая — была выполнена в стиле камбуза и выглядела вполне уютно. Бонд обустроил её с особой тщательностью и удовольствием. Здесь были и шкафы с элементами из нержавеющей стали, и воздушная вытяжка, и просторный холодильник с морозильной камерой, даже бар для напитков. С некоторым трудом Бонд раздобыл себе столовый сервиз синего и золотистого цветов — фирмы «Минтон». Тот понравился ему своей простотой и роскошностью. Устроив кухню, он тщательно проинструктировал Мэй о том, как ею пользоваться. «Самое главное — это завтрак, — пояснил он. — Обедать я буду в офисе; на ужин меня также не жди. Позаботься, пожалуйста, о том, чтобы в доме всегда было свежее сливочное масло «Джерси», хлеб из цельно-зерновой муки, копчёный лосось, стейк и икра».