Девочка незаметно вернулась на своё место и, подперев головку руками, уставилась на него.

– И всё-таки она твоя бывшая, да?

Мира резко вскинул голову, возмущённо посмотрев ей в глаза.

– Да нет же!

Девочка залилась звонким смехом, и всё его возмущение отхлынуло, позволяя свечке гореть в полную силу.

Сбоку почувствовалось движение, и подошедший разносчик поставил перед ними на стол две порции рагу и две кружки горячего чая. Каннила радостно хлопнула в ладоши, тут же хватаясь за ложку и принимаясь за еду.

Мира посмотрел на Калори.

– Могу я надеяться, что ты не поселила её рядом с нашей комнатой?

Она широко улыбнулась, но вместо ответа на вопрос лишь покачала головой и удалилась. Он понял, что придётся, в случае чего, спасаться самому.

Вздохнул. Что ж, сам виноват, как-никак.

– Мира, - протянула девочка, и он перевёл взгляд на неё, встретившись с любопытными голубыми огоньками, - так кто всё-таки такая это Аиуту, что ты так испугался её?

– Я не испугался!
– возмутился он, набычившись.
– И вообще, малявка, не лезь в дела взрослых!

"Малявка" надулась, сложив руки на груди и отвернувшись. Мира снова вздохнул, только на этот раз понимая, что просто так вину не загладит, и рагу тут тоже не поможет, поэтому ему оставалось лишь приняться за свою порцию. Когда с едой было покончено, он заметил, что девочка так и не выпила чая, хотя он ясно видел, что она успела замёрзнуть на улице.

– Эй, малявка, - нахмурился он, - ты чего к чаю не притронулась?

– Не хочу!
– послышалось в ответ, настолько обиженно, что Мира едва не выругался - долго и громко.

– Чёрт, малявка, неужели ты и вправду обиделась?

Девочка отвернулась сильнее и сгорбилась, и вся её фигурка, которая так и не стала намного больше за четыре года, вдруг ещё больше уменьшилась. Она опустила голову, и хрупкие плечи вздрогнули.

Мира не сдержался и всё-таки выругался. Потом встал со своего места и, подойдя к ней, присел на корточки, пытаясь заглянуть в глаза. Каннила упорно не хотела сдаваться, натянула на лицо шарф и закрылась волосами, чтобы не показывать слёз, и ему это могло бы показаться милым, если бы всё это было при других обстоятельств и его вины. Мира осторожно убрал её волосы с лица и отодвинул ткань, и девочка, не найдя ничего лучше, качнулась вперёд и уткнулась ему в плечо.

– Ну прости, прости, - вздохнул он, гладя её по голове.
– Я не хотел тебя... твою ж, малявка, хватит меня бить!

Она ударила снова, на этот раз маленькая ручка попала по макушке, и Мира зашипел.

– Ты сам виноват!
– безапелляционно заявила она, отстранившись и вытирая рукавами кофты слёзы.
– Нечего было меня обижать!

Наверное, на этот раз ему стоило обидеться, но, глядя в её смеющиеся, совершенно чистые глаза, Мира всего лишь рассмеялся.

С этой девчонкой вообще словно было что-то не то. Точнее, с ним в её присутствии было что-то не то, потому что обычно Мира не улыбался так часто, не смеялся над вещами, из-за которых предпочитал обижаться или злиться.

Она была свечкой, что своим огнём опалила его.

– Никогда не думала, что у тебя есть дочь.

Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт. А ещё Мира - самый невезучий на свете, потому что этот голос он узнает из тысячи.

– Аи-и-и-и-и-и, - напряжённо протянул он и с натянутой улыбкой повернулся.

Аиуту была такой же, как и при их последней встрече - облачённая в кожаный доспех с накинутым на плечи тёплым плащом, с завязанными в хвост светлыми волосами и ледяными стальными глазами, которые прожигали его насквозь.

– Я не его дочь!
– Каннила с вызовом посмотрела на его бывшую напарницу и снова сложила руки на груди. Мира почти физически захотелось хлопнуть себя по лбу ладонью, потому что это позу он знал прекрасно.

– Значит, ты его девочка-подстилка?
– Аиуту прищурилась и окинула и его, и девочку внимательным взглядом.

Миру перекосило, и он пожалел, что давным-давно зарёкся не трогать девушек. Каннила позади него вздрогнула, всё ещё не до конца забывшая те страшные для себя времена до прихода Миры, и вцепилась в его руку. Он поднялся, и она слабо ткнулась лбов в его плащ где-то в районе спины.

– Закрой рот, - от его голоса воздух вокруг резко заледенел, и на этот раз дрогнула девушка, стоящая напротив. Девочка лишь затрясла головой и подёргала за ткань.
– И не смей говорить того, о чём ничего не знаешь.

В её глазах на несколько долгих секунд он увидел страх, а потом Аиуту взяла себя в руки, и остался лишь стальной щит, через который не пробиться. Мира знал и это лицо, настолько хорошо, что напрягся и приготовился отвечать на любые хлёсткие слова, чуть отводя руку назад и прикрывая Каннилу.