– А жаль, - она посмотрела на него смеющимися глазами.
– Получилась бы отличная история. Представляю, как юные барышни плакали бы и замирали от восторга, мечтая испытать хотя бы половину того, что выпало испытать мне.

– Ты странная. Только что тебя пыталась убить экономка твоего мужа, ты едва не умерла, сдуру бросившись с обрыва, а теперь сидишь и смеешься, как ни в чем не бывало, и вещаешь баллады.

– Мы живы - и это главное. Теперь надо решить, куда идти.

Сид прикинул по солнцу:

– Карета ехала с юго-востока. Наверное, туда и надо возвращаться.

– Может быть, нам удастся набрести на какую-нибудь деревню или городок. Я представлюсь, и нам помогут добраться до Ла-Коруньи, - она замолчала и задумалась.

– Старуху надо сразу казнить, - сказал Эфриэл.

– Нет.

– Нет? Ты спятила, гусыня?

– Она защищала свою племянницу, - сказала Бранвен.
– Я не могу ее осуждать.

– Вот и дура, - грубо сказал сид.
– Она уже прихлопнула одну нежную леди и чуть не расправилась со второй.

– Убийство первой герцогини - это тяжкое преступление, - согласилась Бранвен.
– Но в этом случае приговор должен вынести король, а не я и не лорд Освальд. И Адончия ничуть не виновата. Ее надо немедленно вернуть в Каса Люстросо вместе с сыном. Сын не должен разлучаться с отцом. Как и женщина не должна быть разлучена с тем, кого любит.

– Вообще-то, он - не ее мужчина, а твой муж по закону, - напомнил Эфриэл, переворачивая наполовину просохшие на жарком солнце юбки.
– И перейди в тень. Ты такая белокожая, сгоришь за несколько минут.

Бранвен перебралась под тень буков и задумалась, подперев голову. Эфриэл сел рядом с ней и толкнул плечом:

– Не морочься слишком. Решишь все, когда доберемся до столицы.

– Ты прав, - девушка посмотрела на него и вдруг нахмурилась: - А это что?

Она коснулась большого кровоподтека на виске сида:

– Ты тоже поранился, когда мы прыгнули! Почему же молчишь?!

– Когда ты прыгнула, - поправил ее сид, отодвигая голову.
– Я не поранился. Я упал в воду, а не на камни.

– Тогда что же это?..
– она замерла, пораженная.
– Это от удара камнем! Ты ударил того человека камнем и у тебя появился синяк, как и у него!

– Такая вот ерунда получается, - ответил сид с натянутой улыбкой.

– Но ты ничуть не удивлен, - продолжала Бранвен.
– Это какое-то древнее заклятие, верно? Вот почему сиды проиграли людям? Вы не можете причинять нам вред - все возвращается к вам сторицей... Если бы ты убил того человека... ты бы тоже?..

– Кто знает?
– философски ответил Эфриэл.
– Проверять не хочется. Небеса и вправду прокляли нас, запретив вредить людям.

– Но ты поджег воротник лорда Освальда, тогда, после свадьбы...

– Я же не вредил именно ему. И если сиды устроят обвал или путем магии обрушат на головы смертных гору - то не получат ничего в ответ. Нельзя лишь причинять прямых увечий. Это опасно для нас.

– Но ты напал на человека, чтобы спасти меня, - Бранвен взяла Эфриэла за руку.
– Благодарю от всего сердца.

– Что за гусячьи нежности!
– Эфриэл отвернулся, но девушка заставила его посмотреть на нее, положив ладонь ему на щеку.

– Не надо стесняться благодарности.

Несколько мгновений они глядели друг другу в глаза, сидя в разнотравье, обнаженные, как прародители в небесном саду.

– Твои юбки уже просохли, - сказал Эфриэл.
– Оденься, если не хочешь предстать перед мужем уже не девушкой.

– Ты ничего мне не сделаешь, я знаю, - Бранвен принялась натягивать юбки, а Эфриэл неудержимо косился на ее задик, который она так неосмотрительно выставила. Но вскоре задик был надежно упрятан, и оставалось только помечтать о несбыточном.

– Что ж, вперед!
– маленькая леди была полна решимости, но очень скоро присмирела, а потом выяснилось, что туфельки герцогини не подходят для прогулок по лесу. Подошвы протерлись до дыр, и юная леди умудрилась даже поранить ногу об острый сучок. Пришлось вложить в ее туфельки по кусочку древесной коры. Но дело обернулось еще хуже, когда выяснилось, что и ножки герцогини не были приспособлены для долгих пеших путешествий. Эфриэл заметил, что Бранвен прихрамывает, и несмотря на ее возражения слупил с нее обувь, убедившись, что никчемная девчонка стерла пятки в кровь, но доблестно терпела и молчала. О том, чтобы она продолжила путь, не могло быть и речи, и сиду пришлось усадить ее сиятельство на закорки и тащить на себе. Не слишком радостное занятие - по жаре и пересеченной местности. Но Бранвен чувствовала себя очень и очень неплохо, восседая на его спине.