— Я ждала, что ты это скажешь, — мягко улыбнулась Маринетт. За эти три дня подруги успели многое обсудить по телефону (в частности из-за того, что мадам Ляиф была занята маленькой дочерью), но ни разу не затрагивали произошедшее за эти семь лет. Этот разговор они должны были провести лично. Поэтому маленькая Мари была снова оставлена на младшую Сезер, Нино увел куда-то Адриана (им тоже многое нужно было обсудить), а Алья вновь пришла в гости к лучшей подруге.

— Значит, я была права, и все в этом деле не так просто? — мадам Ляиф закинула ногу на ногу. В ее глазах загорелся огонек любопытства и желания докопаться до правды во что бы то ни стало, напомнив Маринетт о том времени, когда мадемуазель Сезер гонялась за Ледибаг, желая снять с нее маску.

— Ален Дюпре был не заказчиком, а посредником, — призналась Дюпен-Чен, наливая подруге чай. — Убить меня хотел другой человек.

— Кто? — обеспокоенно спросила журналистка. Неужели ее подруге до сих пор угрожала опасность?

— Все в порядке, — Маринетт закусила губу. Она долго думала о том, как расскажет Алье обо всем, но сейчас не могла подобрать подходящих слов. — Он тоже уже мертв.

— Но почему вы с Агрестом скрываете его личность? — в голосе молодой матери слышалось искреннее недоумение.

Дюпен-Чен вздохнула, не зная, с чего начать свой ответ. Так многое нужно было поведать, но что именно говорить первым? Морально подготовить подругу? Или выпалить в лоб все факты?

Облизав пересохшие от волнения губы, Маринетт тихо произнесла:

— Заказчиком был Бражник. За месяц до покушения я отняла у него Камень Чудес, а он узнал, что я — Ледибаг.

***

— Ты кто? — Нино готов был поклясться, что за всю его жизнь именно эта информация шокировала его больше всего. Даже воскрешение Маринетт казалось мелочью по сравнению с тем, что он услышал от лучшего друга.

— Кот Нуар, — вздохнул Адриан с такой интонацией, будто говорил о будничных вещах.

— Который герой Парижа? — поспешил уточнить Ляиф.

— Он самый.

— А Маринетт знает?

— Она Ледибаг.

Эта новость грозила оставить Алью вдовой, ибо месье Ляиф готов был войти в список людей, умерших от того, что подавились воздухом.

— Это еще не все, — вяло усмехнулся Агрест. Реакция друга его забавляла, но сильная грусть в глазах сообщала о том, какую боль ему причиняло то, что он произнес в дальнейшем: — Мой отец был Бражником, и именно он натравил Лю Чжина на Маринетт.

Придуманная на тему геройского дуэта шутка тотчас вылетела из головы Нино. Ляиф редко когда принимал настолько серьезный вид.

— Бро, ты можешь рассказать мне все, что тебя тревожит, — похлопав друга по плечу, сказал он.

Все-таки не зря Нино Ляиф возил в своей машине бутылку пива.

***

— Похоже, у них все хорошо, — сообщил Куртцберг, отзывая белокрылых слуг обратно.

— А обязательно было за ними следить? — скрестив руки на груди, поинтересовалась мадемуазель Буржуа. Наверняка тот факт, что дочь мэра привела в свою комнату рыжеволосого парня, уже разнесся слухом среди работников отеля, но появиться в людном месте в геройском облачении Куртцберг не мог из-за репутации предыдущего Бражника, а находиться в его крохотной комнатенке Хлоя не могла из-за своего чувства прекрасного. К тому же ее бесконечно раздражали портреты Маринетт на его стенах. Против самой Дюпен-Чен Буржуа ничего не имела, но вот от картин Натаниэлю давно пора бы избавиться, ведь Маринетт все-таки девушка Адриана.

— А не ты ли сказала, что тебе интересно узнать, как отреагируют Нино и Алья на раскрытие? — Куртцберг вопросительно поднял бровь.

— Говорила, — подтвердила Буржуа, смущенно переступив с ноги на ногу. — Но ты мог сделать это втайне от меня, чтобы мы не были соучастниками.

— Что, мадемуазель «Да-вы-хоть-знаете-кто-мой-отец» не сотрудничает с простыми смертными? — усмехнулся Натаниэль, прекрасно знавший, что это не так, однако наслаждавшийся реакцией блондинки на его слова.

— А разве героя Парижа можно назвать простым смертным? — девушка отвела в сторону взгляд. — И с чего ты решил, что я с тобой не сотрудничаю? Разве в прошлый раз мы… не работали вместе?

Бражник подошел к Хлое сзади и прошептал на ухо:

— Ты о том, когда согласилась принять силу от моей бабочки?

Волна мурашек вновь пробежалась по телу дочери мэра. Сейчас она была не под контролем повелителя мотыльков, так какого дьявола на нее до сих пор так странно действовал его голос? Чарующий, соблазнительный, словно созданный для того, чтобы быть услышанным ею. Во всяком случае, Хлоя надеялась, что никто другой не слышал, чтобы Натаниэль говорил с такой интонацией.

— Можешь ответить на один вопрос? — сводящий с ума шепот заставлял Хлою думать, а не захватила ли ее вновь волшебная бабочка? Или может, белокрылая не покинула Буржуа после победы над бандитами? Но ведь Хлоя сама видела, как бабочка вернулась к хозяину после того, как из Копибаг она превратилась обратно в саму себя.

— Спрашивай, — выдохнула Хлоя, лишенная малейшей воли к сопротивлению.

— Что ты чувствовала, когда предыдущий Бражник превращал тебя в Антибаг?

— Не помню, — честно призналась Хлоя.

— Но ты помнишь все, что было, пока находилась под действием моей бабочки?

— Да.

— И что же ты чувствовала? — по голосу Куртцберга Хлоя ясно могла понять, что ответ он, способный читать людские сердца, уже знал. А по его интонации девушка прекрасно понимала, что скрывалось за этим вопросом.