Сын – спокойный, серьезный, малоразговорчивый. Он всё так же любил возиться, делать что-то. Мог управлять многими машинами, составлять программы средней сложности. Мечтал о том моменте, когда ему разрешат самостоятельно повести космический катер.

Он вытянулся и окреп. Любил спорт и движение. Поражали полное бесстрашие и какая-то особая, не свойственная остальным уверенность, с какой он чувствовал себя, ходил по этой планете.

Всё-таки, родной для Них была Земля. Только там Они чувствовали себя до конца уверенно. Здесь же какая-то тревога, неуверенность как тень сопровождала Их существование. Лишь в пещере, в своем жилье под мощным каменным сводом и прочным колпаком чувствовали Они себя достаточно спокойно.

И только для Сына планета не была чужой. Не зная страха, прыгал он с обрыва в озеро, нырял глубоко, и когда голова его появлялась над водой, лицо сияло удовольствием. Мама боялась за него, но Он не считал возможным останавливать Сына, гордясь его смелостью, поощряя его.

Кислорода в атмосфере, наконец, стало столько, что метеориты уже не долетали до поверхности – полностью сгорали. Лишь один упал, не сгорев – был слишком велик.

На беду, Он как раз находился вблизи от места падения. Он полетел туда катером: хотел осмотреть заинтересовавшее Его место – край песчаной пустыни, ограниченной горной грядой.

Воздушным вихрем Его опрокинуло на спину; Он съехал куда-то вниз, во впадину, и был глубоко засыпан оседавшим песком, поднятым воздушной волной. К счастью, Он был в жестком панцире, который всегда надевал, отправляясь на разведку один.

Попытался выбраться, но тонкий песок не позволял сколько-нибудь продвинуться кверху. Необходимо было за что-нибудь зацепиться, – но где ближе стенка впадины? Перевернулся примерно на сто восемьдесят градусов: скорей всего, она у Него со стороны спины – по ней Он съехал. Стал медленно продвигаться вперед, извиваясь как червь.

Наконец нащупал твердую стенку. Долго шарил рукой, пока не удалось зацепиться пальцами за какой-то выступ – Он начал как-то ползти вверх. Потом нащупал ещё один еле ощутимый выступ.

Он поднимался – страшно медленно, затрачивая неимоверно много усилий. Несколько раз рука соскальзывала.

И вдруг стало легче. Беспросветная тьма прорвалась: верхняя часть шлема с шишаком-антенной вышла из песка. Сил больше не было. Откуда-то сверху на Него стекала струйка песка, грозя погрести его снова.

Последним усилием воли Он успел включить радиосигнал о помощи. Катер должен быть цел – он достаточно далеко: сюда Он добирался пристяжным вертолетом. Сигнал, отразившись от скал, дойдет до него и, усиленный, через один из спутников связи дойдет к Ним.

Это было последнее, что он помнил: силы оставили Его.

... Сколько Он пробыл без сознания, неизвестно – но, видимо, долго. Очнулся оттого, что что-то стучало по шлему. Было темно: Он, должно быть, был засыпан сверху либо снова опустился.

Стук в шлем прекратился. Дышать было очень трудно, не было никаких сил. Он не думал ни о чем, не испытывал страха: ничего, кроме какого-то полного безразличия.

Сверху доносилось шуршание песка. И вдруг в глаза ударил яркий свет фонаря на голове темной фигуры в скафандре. Он снова стал впадать в забытье.

Очнулся уже в катере. Без шлема. Прежде чем открыть глаза, жадно сделал несколько глубоких вздохов. Над Ним, склонившись, стоял Сын.

– Где Мама? – наконец сумел произнести Он.

– Дома. Что случилось, Отец?

– Метеорит. Близко отсюда, – Он с трудом ворочал пересохшим языком.

– У тебя болит что-нибудь?

– Нет, кажется. Дышать только трудно было.

Сын помог Ему сесть и стал копаться в Его скафандре.

– Регенерационный патрон не в порядке. Тебя сильно швырнуло?

– Не помню даже. А почему здесь ты?

– Я первый принял сигнал. Их дома не было: улетели на фруктовую плантацию. Раньше, чем через два часа Мама сюда бы не поспела. Ну, я и не стал ждать её, – он стал подробно рассказывать.

Он вообще не сообщил Маме – быстро надел панцирь и улетел на втором катере, оставшимся у пещеры. Подлетая сюда, нащупал с высоты Его катер и произвел посадку.

– Катер был пуст. Прикрепил вертолет, поднялся повыше и стал шарить ручным локатором. Долго: я не думал, что ты так далеко от катера. Наконец, нащупал что-то похожее, полетел туда.

Было темно, почти ничего не видно. Мой фонарь освещал только склон горы, и я сел на него. Привязал канат к большому камню, стал спускаться вниз: туда указывал локатор. Там был сплошной песок. Я послал на катер команду, чтобы прилетел аэрокар с лебедкой и инструментом, но ждать не стал: попробовал, держась за канат, отгрести песок от маленькой воронки. Я тыкал в песок длинным щупом, пока не наткнулся на тебя. Ты был не глубоко – я откопал тебя быстро и привязал к концу каната на котором висел. Аэрокар как раз прилетел – лебедкой поднял нас и перенес сюда. Вот и всё!