– Эрик, ты здесь?

– Одну секунду!

Через мгновение Эрик вышел из ванной, тяжело опираясь на свою трость. Я придержала ему дверь. На лице моего Ангела было выражение боли и страдания. Он даже не мог нормально ходить, не кривясь от боли! О чем вообще Надир думает? Неужели надеется, что за несколько дней ему станет лучше и он будет готов продолжить путь? Когда в моей голове всплыло имя перса, я снова чуть не закипела от злости. Я больше не хотела его вспоминать, вспоминать его слова, я не хотела даже думать о нем…

– Надир говорит, что через несколько дней мы отправляемся. Я не знаю, сможешь ли ты справиться с поездкой на лошади…

– Эрик будет управлять Цезарем, - простонал он, с трудом присаживаясь на краешек кровати.
– Эрик сможет.

– Ты обрабатываешь раны? Врач говорил, что если ты не будешь за ними ухаживать, то занесешь заразу.

– Да, Эрик обрабатывает раны.

Я протянула Эрику чашку горячего чая.

– Спасибо, Кристин.

– Не за что. Эрик?

– Да?

– Мог бы ты мне кое-что пообещать?

– Думаю, Эрик мог бы. Какое именно Кристин хочет взять обещание с Эрика?

– Обещай - что бы ни случилось в поездке, ты никогда не отправишь меня обратно, в Париж.

– Почему Кристин думает, что Эрик хочет отправить её назад?

– Что бы я ни сделала, ты намереваешься меня туда отправить, - ответила я.
– Просто… просто не делай так больше. Я не хочу возвращаться ни в Париж, ни к Раулю.

– Если Кристин не хочет туда возвращаться, то Эрик не смеет её заставлять.

Улыбнувшись, я подбежала к нему и крепко обняла, прошептав на ухо слово: “Спасибо…” Думаю, теперь всё изменится.

POV Эрик

Да, я не хотел покидать это место, но Надир был прав - мы не можем долго оставаться здесь, нас могут найти и тогда меня уже ничто не спасет. Ничто и никто.

Мне было ужасно больно, но тем не менее я взобрался на спину Цезаря. Надир был уверен, что снег закончился и в ближайшее время не будет падать. Но, когда мы были в пяти часах езды от имения, снег вдруг повалил снова. Я был зол.

– Неужели это снег, Надир?
– язвительно проворчал я, когда первые снежинки упали на мое лицо.

– Природа непредсказуема, - усмехнулся перс, обогнав нас с Кристин. Я закатил глаза и сжал зубы. Мы ехали довольно долго, моя спина совсем затекла, я почти не мог пошевелиться. Но на этот раз мне было гораздо легче.

Приближалась ночь. Нужно было останавливаться и соорудить лагерь, пока совсем не стемнело.

– Пора останавливаться, - сказал я, - уже темнеет. Нужно развести костер и соорудить лагерь.

– Я думаю, что лучше продолжить путь и ночью. Мы и так потеряли много драгоценного времени, оставаясь в том доме.

– Драгоценного времени?
– усмехнулся я.
– В таком случае Надир может продолжать ехать дальше, а Эрик должен остановиться - у него болит нога и затекла спина.

– Эрик прав, Надир, - сказала Кристина, - мы слишком долго едем. Я тоже устала и хочу отдохнуть.

Персу ничего не оставалось, как послушать нас и остановиться, а к этому времени земля уже была покрыта толстым снежным покровом. Кристин ловко спрыгнула с седла и помогла мне спуститься.

– Слишком холодно, - сказал Надир, - на установку третьей палатки уйдет много времени. Вы могли бы разделить палатку вдвоем? Вам будет теплее и мы сэкономим время.

Я согласно кивнул, но вдруг спохватился:

– Если Кристин этого желает… - Пусть, пусть она пожелает! Пусть снова обнимет меня так, как обнимала вчера. Пусть я снова почувствую ее тепло на своей груди и ее губы, которые мягко поцеловали меня в мою израненную щеку… Да, я помнил тот поцелуй. Помнил и никак не мог выбросить его из головы. Если она смогла поцеловать меня, если не почувствовала отвращения, когда коснулась губами моих шрамов, значит… Значит, у меня есть надежда.

– Я согласна, - тепло разлилось в моей душе, когда она промолвила эти слова. Спасибо тебе, Господи! Больше мне ничего не нужно… - Давайте, я помогу поставить палатки, - предложила Кристин.
– Мне же нужно и самой научиться, верно?
– Я хотел возразить, но перс кивнул ей и позволил заняться палаткой. Надир сегодня был странно погружен в себя и очень молчалив. Я перевел взгляд на Кристин и заметил, что она взглянула на перса немного грустным, но в общем-то спокойным взглядом.

– А мы с Эриком наберем хвороста.

Кристин хотела возразить ему, но я согласно кивнул. Я не мог нести слишком много, но мне очень хотелось принять участие в работе. Когда мы оказались наедине с Надиром, то он, собирая хворост, сказал:

– Я несколько дней назад серьезно обидел Кристин. Она не разговаривает со мной…

– Что ты ей сделал?
– Как, как он посмел обидеть ее?!

– Несколько дней назад, когда она провела ночь в твоей комнате… - Надир запнулся, но потом продолжил: - Я встретил её на кухне, у нас завязался разговор, она сказала, что вы провели ночь за разговорами, а я ошибочно предположил, что вы переспали. Она была до глубины души оскорблена… Я сожалею… - Перс не успел закончить, как я, не думая ни секунды, схватил его за ворот рубашки и притянул к себе. Меня охватила ярость.