Дальше была наша очередь: волк бросился на нас, но папа отогнал его факелом. Я успел добежать до входа, но я видел, как Эйвинд, разозлённый светом факела, полоснул по отцу когтями. Тут со всей деревни сбежались на крики односельчане. Факелами, вилами, топорами, - всем, что только смогли найти, били по вервольфу.

Даже оборотень не выстоит против сотни крестьян с вилами и факелами. В конце концов оборотню пришлось отступить и сбежать в лес. Итогом нападения оказалось трое убитых, четверо раненых. Среди раненых был и мой отец. Ударом лапы ему разворотило грудь, и каждому было понятно, что долго он не протянет.

– Жаль, похоже, придётся вам самим справляться...
– шептал Гарван, находясь в полубредовом состоянии, - Не ожидал я такого от Эйви, хотя и знал...

После этих слов папа скончался, даже не попрощавшись с нами. Мне было страшно, и я ненавидел всех. Я ненавидел Эйвинда за то, что он убил столько народу, я ненавидел отца, который знал, ЗНАЛ обо всём, но всё равно взял к себе убийцу, ненавидел мать, которой не было в самый ответственный момент!

Из города прибыло много солдат, расследовать появление оборотня в деревне. Хотя нам ничего не сказали, на нас в деревне стали косо смотреть. С особенной ненавистью на нас смотрела мать Септимуса. Но все эти мелочи меркли, в сравнении с потерей отца.

Маму пытались сместить с поста в гильдии археологов, безрезультатно, конечно, но седых волос у неё прибавилось. Хунгерд очень горевала по Эйви, но она не видела того, что видел я.

В деревеньке мы уже не могли оставаться, поэтому мы стали таскаться за мамой. Потом я повзрослел и осел в деревеньке. Там я и жил до последних событий.

***

После окончания рассказа Герберт надолго замолчал и погрузился в размышления.

– И знаешь, через некоторое время Эйвинд прислал письмо. Письмо, представляешь?! Он там писал, что извиняется. Извиняется, представляешь?!

– А что он ещё мог сделать? Ни одно письмо не сможет передать того, что почувствовал, обретя себя, - без прежней весёлости заметил Герберт.

– Он мог бы не появляться! Просто уйти и всё! Но нет! Он решил пожить с людьми, хотя и понимал, что в конце концов случится. А отец?! Он всё знал с самого начала, но всё равно взял Эйвинда! Чем он думал, подвергая такой опасности родную семью, ради чужого человека?

– Мы теперь этого не узнаем. Зато вот Эйвинда я понимаю. У тебя всегда была семья и дом, тебе не понять, какого это - самовольно удалиться в изгнание. Ему просто хотелось жить, как все. Но этой возможности его решили ещё до рождения, если я тебя правильно понял. И всё, хватит о грустном и мрачном! Лучше послушай пение птичек и неси носилки ровно!

Надо сразу отметить, что носилки вышли отвратительные, и они скорее убили бы Эйвинда, чем наша троица успела бы добраться до места назначения. К тому же, дорога как таковая вообще отсутствовала, несущие раненого постоянно спотыкались, один раз Варди даже умудрился уронить товарища.

– Невероятно, Варди! У тебя вообще откуда руки растут?
– возмущался Герберт по дороге, - Ты постоянно падаешь, даже носилки уронил. Будь на его месте я - уже давно помер бы. Эйви на редкость живучий, раз пережил сначала наше дилетантское лечение, а потом этот переход!

– Мы дополнительно влили в него целую бутыль лучшего лечебного зелья, так что с ним точно всё будет в порядке!
– оправдывался вечно делающий что-то не так Варди, - Разве что пару дней ему стоит не размахивать молотом.

– К слову, а где его любимый молот?

– Все его вещи потеряны, с этим можно смириться. При превращении вещи рвутся, даже моя броня лопнула как пузырь. Свои я тоже потерял, удалось спасти только деньги да драгоценную "птичку". И раз уж я выложил свою историю, может, расскажешь всё-таки, кто ты такой? Те бандиты и то о тебе больше знают.

– Ну, только если мы не сбавим темп! Тогда слушай!
– Герберт начал так, будто хотел рассказать что-то невероятное, - Моим пра-пра-прадедом был знаменитый Алекс Ленколиа!

– Кто, прости?
– как аккуратно поинтересовался Варди, - Не знаю такого.

– Ещё один, - тихо пробубнил Герберт, - Алекс Ленколиа был одним из лучших фехтовальщиков Тамриэля на момент кризиса Обливиона. Его предки были столь же умелыми и гордыми, как и он! Я, как его потомок, этими качествами не обделён!

– Это заметно, - едко вставил Варди.

– Не перебивай рассказ! Говорят, что сам Святой Крестоносец учился у него владению мечом. Дети Ленколиа впоследствии принимали участие в междуцарствии Грозовой короны, великой войне и осаде Имперского города в частности. Всё началось с моего деда, Луи Ленколиа, который полностью провалил оборону Бравила во время Великой Войны, что привело к разграблению города. Наше славное имя смешали с грязью, а теперь никто и не вспомнит прославленного предка! С тех пор, как я официально получил титул мастера фехтования, я путешествую по Тамриэлю и уничтожаю всякую нечисть, начиная от чудищ, заканчивая бандитами и наёмниками! Я хочу прославиться и разбогатеть, вот моя заветная мечта, остальное - мелочи существования, так ведь? Принимал участие в нескольких пограничных конфликтах, чтобы не заржаветь. Но того самого дела, которое наверняка меня прославит, я ещё не нашёл. Примерно таким было дельце в "Крылатой свинье" - замшелой таверне где-то в Хай Роке. Местные власти наняли меня грохнуть парочку бандюг, что я и сделал, параллельно спалив таверну и казармы стражи. Помню пунцовое лицо градоправителя, когда он выгнал меня без денег, да ещё и стражу за мной послал! А вот того молодчика, что меня узнал, я не помню! Твоё путешествие - дело совсем другое: пахнет бо-о-ольшой заварушкой, тут я не соскучусь и успею срубить парочку голов! К тому же, я вот лично такого поворота не ожидал! Почему это ты не сказал, что соня-тихоня оказался тем ещё спиногрызом... понял? Спиногрызом!
– рассмеялся над собственной шуткой мечник.