Тишина после первых атак казалась неожиданно оглушительной и подозрительной. Коммандер внимательно вглядывался туда, где в предрассветной дымке угадывались укрепления противника, вслушивался в Силу, но так ничего и не обнаружил.

Зашелестела трава под легкими шагами, рядом пристроился генерал Вирс.

– Что, молчат? – генерал тоже пристально вгляделся в сторону позиций противника.

– Молчат…

– Сейчас с воздуха давить начнут.

Люк вопросительно покосился на генерала.

– Опыт.. – пояснил тот. – Сейчас воздух, потом шагоходы… . А у нас ни одного истребителя для прикрытия. Вы вот что, коммандер, не геройствуйте понапрасну. Как жарко станет, перебирайтесь ближе к командному пункту. Я вам отряд сопровождения оставлю.

Люк смутился. Он понимал, что если его обнаружат, то он будет представлять реальную опасность для окружающих, но генерал смотрел выжидающе и привычка, вбитая намертво отцом, заставила ответить:

– Слушаюсь, сэр!

Генерал ушел, а через несколько минут как будто из самых недр гор появился и стал нарастать низкий звук моторов множества атмосферных истребителей – штурмовиков. Едва различимые точки быстро увеличивались в размерах, охватывая все больше пространства в небе, не доходя до позиций, они начали разворачиваться гигантским полукругом, казалось, сам воздух наполнился низким угрожающим гулом. Люди замерли, бессознательно сжимаясь, стараясь, стать более мелкими, незаметными в этом оглушающе гудящем пространстве. И вдруг из середины полукруга отделился один хищный силуэт, в резком пике уходя в атаку, за ним другой, и вот уже земля встала дыбом от многочисленных взрывов, казалось, что даже камень скального грунта горел и плавился.

Ожесточенно заработали зенитные орудия. И среди всего этого кошмара выделялась неподвижная фигура Скайуокера со спокойным, отрешенным выражением на лице. Только скрюченные пальцы намертво вцепились в камень скалы.

Люк замер, он не слышал разрывов, рева двигателей, криков людей, он был весь в поле Силы, находя и путая ее многочисленные нити, заставляя воздух над позициями дрожать, как в знойном мареве, в котором метались вражеские пилоты, теряя ориентацию, путая свои и чужие позиции. То одна машина, то другая не могла выйти из пике, падая на дымящуюся от взрывов землю, стройные ряды атакующих ломались, пилоты мешали друг другу, пытаясь уйти от неведомой опасности, страх перед которой сжимал сердце, леденил руки, останавливал дыхание.

Через несколько минут все было кончено. Воздушная атака захлебнулась. Генерал Вирс резко обернулся к адъютанту:

– Командирам отделений доложить потери!

Потери были, и немалые, но должны были быть еще больше и были бы…. «да они здесь все с землей сравняли бы!» … если бы… Генерал бросил опасливо-пораженный взгляд на высотку, где находился Скайуокер. Немногим доводилось видеть работу одаренных. Могущество этого мальчика впечатляло.

После того, как последний штурмовой истребитель покинул позиции, Люк смог, наконец, перевести дыхание. Боль в руках заставила его опустить глаза вниз, он увидел свои окровавленные пальцы, судоржно сжимавшие камень скалы.

Сэр!
– коммандер непонимающе посмотрел на штурмовика из отряда прикрытия, уже несколько минут зовущего его. – Вы ранены?

Только сейчас Люк почувствовал соленый привкус крови на губах. Он провел рукой по лицу, она была мокрая: из носа вытекала струйка крови. Он пожал плечами. В голове еще гудело от перенапряжения, и пьянящее чувство победы «Я сделал это!» смешивалось с горечью: «Не все что мог бы».

Пустяки…

На противоположном краю поля боя, у самых скал неизвестный с силой саданул кулаком о каменистую землю. Кто-то его все же переигрывал. Кто? Методы, которые он использовал против пилотов, были порождением Темной стороны. Той самой, с которой он боролся первую половину своей жизни и с которой перестал бороться во вторую. Да, это был явно ситх или его ученик, только он мог так использовать человеческие страхи и слабости, подчиняя их себе, заставляя служить для своей пользы. А он, бывший джедай, бывший магистр Ордена джедаев, не смог ему ничего противопоставить кроме жгучей ненависти.

Он почувствовал противника сразу, как только императорский арьергард занял свои позиции, хотя тот до поры и прикрывался. Почувствовал и попытался нейтрализовать. На это были направлены его усилия. Но полностью нейтрализовать не получилось. Слишком сильный. Слишком агрессивный. Получилось только слегка придержать. Помешать управлять Силой в полной мере. Что ж… впереди новая атака и новое сражение. Когда противник попадется ему в руки, он его не пощадит. Но сначала узнает все о ситхах. И уж тогда…. Он постарался обуздать темную волну бешенства, грозившую захлестнуть сознание. Нееет… эмоции сейчас не помогут. Только помешают… Эмоциям он даст волю потом….

Сэр! Вас зовет к себе Консул!

Форсъюзер невольно усмехнулся. «Хорошо хоть не Император!» Ну – ну…

– Послушай, детка, я не понимаю, чем ты сейчас можешь помочь Люку, если он действительно в опасности, как ты утверждаешь. Ну, хорошо, хорошо! Подвергается опасности! Он военный и опасность – его профессия, в конце концов! Ты только осложнишь ситуацию! – Соло в последний раз предпринял героическое усилие переубедить жену лететь на этот Калгас.

– Дело не в Люке, Хэн. – Лея остановилась и запустила руку в подстриженные волосы, расчесывая их пальцами. Этот жест она переняла от Люка. – Дело не в нем, а в …Вейдере. Если с братом что-то случится – Лея запнулась, - ….то мне лучше быть там, - решительно закончила она.

Хэн выдохнул и посмотрел на Чуи. Тот согласно рыкнул. В некоторых вопросах Чуи был более чутким.

– Иными словами, ты боишься, что старик съедет с катушек, - подытожил он.

Лея пожала плечами. Объяснять нечуткому Соло что «катушки» тут ни при чем, было бесполезно. Чувства Леи к Вейдеру были разными, но равнодушием их назвать было нельзя.

– Ладно, – нехотя согласился Хэн, - Летим. Только в бой не соваться!

Армия уходила все дальше от места сражения отряда. Уже нельзя было расслышать звуки и только на небе, там, где чернели на фоне звездного неба горы, были заметны вспышки света. Арьергард сражался, прикрывая наши спины, и вместе с ним сражался мой сын. Я сам его туда послал… Проводив глазами очередной транспорт с раненными, я запрыгнул в свой флаер. Оказавшись в замкнутом пространстве кабины машинально прислушался к Силе и уловил помимо присутствия Люка, чей-то знакомый, но почти забытый почерк. Я стал просчитывать, кто может противостоять моему сыну. Это был кто-то, хорошо мне знакомый, пришедший из давних времен. Я это точно знал. Но кто? Его подпись в Силе изменилась, с тех пор как я был в Ордене. Вновь и вновь перебирая в памяти магистров падшего Ордена, попытался примерить даже Йоду. Но нет. Не он… Не он… И вдруг меня пронзило понимание, а вместе с ним ужас. Захотелось резко развернуть флаер и лететь на помощь своему ребенку. Я вспомнил.