И все-таки я пропустил момент, когда ко мне подошел он и генерал Вирс.

Я резко развернулся и уставился в их непроницаемые лица.

– Сэр! – генерал вытянулся и по - военному лаконично доложил, что соединение выполнило свою задачу и оставшиеся, сильно потрепанные отряды возвратились в расположение основных сил.

Я понимал, что должен что-то сказать в ответ. Что-то емкое и важное. Но не знал что. Впервые в жизни горло сдавило от волнения, поэтому просто сказал:

– Передайте всем мою благодарность. За службу. Вы сделали все что могли. Позже я лично поблагодарю состав. – больше я не знал, что сказать, наверное это глупо, но мне потребовалось несколько мгновений, чтобы справиться с эмоциями. – Сейчас можете идти, вас ожидает сын.

– Сын?! – Непроницаемая маска на лице генерала вдруг дала трещину, и сквозь нее проступило выражение растерянности и удивления. Вирс тяжело сглотнул и повторил, - сын? Вы позволите…

– Идите! – я нетерпеливо передернул плечами. Меня ждал мой сын. Сейчас мне хотелось быть только с ним. Генерал, больше не обращая на нас внимания, даже не откозыряв на прощание, двинулся как сомнамбула в указанном мной направлении, где мялся уже некоторое время, не решаясь подойти абсолютно не похожий на него темноволосый и черноглазый юноша.

Я обернулся к своему ребенку. На мгновение мне показалось, что на всей земле есть только мы. Вокруг кружилась Галактика, рождались и гибли звезды, где-то шумели города, кто-то с кем-то воевал, а здесь были только я и он. Мы просто стояли друг против друга и молчали. Потом вдруг Люк, нарушая молчание, выудил откуда-то металлический цилиндрик и протянул мне:

– Вот. Трофей. Тебе.

Я взял трофей в руку и, направив в землю, нажал на кнопку пуска. Фиолетовое лезвие с угрожающим гудением выплеснулось из рукояти. Винду…

– Он жив?

– Вроде да… - Люк пожал плечами.

Я внимательно посмотрел на него. Вместо положенной нормальному Ситху гордости я почувствовал грусть. Вот и вырос мой сын. А я пропустил его детство, да и эти последние годы все были в разъездах и полетах. А мальчик стал совсем взрослый. Уже первый трофей принес. Я протянул ему меч обратно.

Это твой трофей. Бери.

Наши глаза встретились. Так хотелось его обнять, прижать к себе. Крепко. Почувствовать тепло его тела, запах волос. Отругать. Рассмеяться. Но вместо этого, я только выше поднимал щиты. И вдруг Люк опустил свои. На меня нахлынуло море его чувств. Радость, отчаяние, азарт и еще много всего. Вихрь его эмоций обнимал меня в Силе, кружил, тормошил, смеялся. Мои щиты таяли под его натиском «Мальчишка! – я не выдержал и рассмеялся, - какой же ты мальчишка! ... Ты меня задушишь! – и в ответ услышал смех сына. – Иди к сестре! Она волнуется!»

«Лея? Здесь? Здорово! Я быстро! Обниму ее и приду помогать!» - он развернулся и побежал по направлению к палатке Леи, а я еще какое-то время пытался выровнять дыхание, прерывистое от нахлынувшего ощущения счастья.

– Сэр! Разрешите доложить! – голос адъютанта как всегда, вернул меня к действительности.

Поздно вечером они вышли на улицу после веселого застолья с Хэном. Не сговариваясь, оба запрокинули головы, разглядывая звездное небо. Казалось, что огромный небосвод кружится над ними.

Звезды! Как же хорошо жить! – вырвалось у Люка.– Смотри сколько звезд. Я хочу облететь их всех!

Сестра не выдержала и рассмеялась:

– Ты неисправимый романтик!

– А ты нет?

– Нет! Мы политики – реалисты. Мне Новую Республику поднимать. Она еще себя покажет!

Люк весело рассмеялся:

– Ну и кто у нас романтик?

Принцесса попыталась стукнуть его кулачком по плечу:

– Ты стал невозможным импом!

– А это плохо? – брат, посмеиваясь, увернулся от кулачка.

– Не знаю, - все еще смеясь, Лея отвернулась и снова посмотрела в звездное небо, - мне вообще-то все равно, - внезапно, Люк толкнул сестру в бок и указал глазами на дальний край площадки. Там на камнях сидели двое. В их силуэтах Лея угадала генерала Вирса и его сына. Молодой человек, повернувшись, что-то рассказывал отцу, сопровождая свой рассказ энергичной жестикуляцией, а отец слушал сына в своей характерной манере, слегка наклонив голову набок.

– Смотри, - шепнул Люк, - кажется, помирились.

Лея слегка улыбнулась.

– Кажется, война, наконец закончилась.- и, без перехода продолжала, - Знаешь, мы с Хэном решили назвать его Энакин.

Люк некоторое время соображал: кого назвать и что ответить.

– Ну… отцу будет наверное приятно…

Лея фыркнула:

– Скорее он удивится и посоветует назвать Бейлом.

А как же Бейл, кстати, не обидится?

– Думаю, нет. Он поймет.

Люк обнял сестру и уткнулся лицом в ее волосы.

– Я люблю тебя сестренка.

«Надо же,- я не удержался и хмыкнул,- моим именем, что это вдруг». Я сидел в своей палатке, просматривая документы, когда почувствовал детей. Не то чтобы я подслушивал, но их мысли транслировались в Силе так громко, что не услышать их было невозможно, а Люк о щитах вспоминал только когда видел меня. И то не всегда.